Kiss Ect.

[mattdinni]

Название: Поцелуй бабочки.
Автор: Shi-Ki_Kidder
Фэндом: Blood+
Пэйринг: Рику/Шарль.
Рейтинг: R (не хочу опошлять)
Жанр: PwP, иначе не круто Х)
Дисклеймер: Все Аске Кацуре, мне коменты пжлста Х)
Саммари: "Как сказал один из древних замшелых китайских философов - этот мир лишь сон бабочки в летнюю ночь.
А может и не китайский, и не сказал, но от этого тебя рядом со мной меньше не станет, да?"
----------

нежное

Pov Шарль.
Сначала просто завязывать тебе глаза - я не желал, чтобы ты видел меня.
Таким. Калейдоскоп эпитетов, но алым пятном, нестираемым клеймом - жалким.
Я не стесняюсь показывать свою ошибку людям, но тебе почему-то - не могу.
Боюсь? Если можно шептать слово, пробуя его на вкус, на французский манер повторяя - боюсь?боюсь?боюсь?
Не знаю. Да и не важно.
Причина затерялась, а следствие и сейчас черной лентой закрывает твои глаза.
И ты, несмотря на тьму, абсолютно естественен.
Для тебя это нормально - высказывать свои эмоции.
- Не смотри,- зачем-то предупреждаю я, словно ты обладаешь способностью проникать взглядом сквозь предметы.
А, черт, кто его знает? Может, и обладаешь.
Подобрал же ты как-то ключи к моему доверию?!
- Эй, не прячься,- ты смеешься и на ощупь ползешь по кровати, пытаясь поймать меня.
Ну, вообще-то, занятие достойное, хоть и обреченное на провал - меня там нет.
Я, вообще-то, сижу на грядушке, и смотрю сверху на тебя, облокотившись на свои колени - одной, уцелевшей рукой.
Ты замираешь, наверное, чувствуешь подвох. Наклоняешься, так низко, что рубашка собирается складками у тебя на лопатках. Почти касаешься носом простыней. Вынюхивать меня будешь, что ли?
Мое недоумение перерастает в панику, когда ты уверенно и неукоснительно начинаешь двигаться в мою сторону. Хочется подтянуть ноги повыше, но страшно, что ты услышишь скрип дерева.
Страшно - и азартно. Это тоже охота, и она затягивает не хуже кровавых побоищ.
Твои волосы в живописном беспорядке. Рыжие, и такие мягкие - я еще помню.
Ты приближаешься. Задерживаю дыхание, невольно прикусываю губу.
Ты, чему-то улыбнувшись, тянешься вперед и касаешься губами моей стопы.
- Нашел.
- Так нечестно,- хмыкаю и простираю руку над твоей головой, крошу синюю розу на лепестки. Смятые душистые комочки падают на простынь.
Красиво.
- Шарль,- зовешь ты, садишься на колени передо мной,- спускайся.
Спрыгиваю на кровать. Матрас пружинит под ногами, и так смешно - словно утопаешь в зыбучем песке подушек.
Твое горячее дыхание оседает на коленях, ты целуешь - уверенно, спокойно, так умиротворенно, что я почти завидую самому себе.
- Шарль,- повторяешь ты, и касаешься пальцами грядушки.
Я и не заметил, как твои руки оказались по обе стороны от моей головы.
- Больше не сбежишь,- ты улыбаешься.
А, это... Я криво улыбаюсь в ответ, губы нервно дергаются, обнажая клыки. Отвожу взгляд, вспоминая, что вчера позорно капитулировал, смотавшись не только из кровати - вообще из особняка.
Притащил меня домой за ухо "добрый дядя" Соломон и с ледяной улыбочкой сфинкса пообещал приковать к батарее в следующий раз, если я покину дом без приказа.
Ага, так он все и знает...
- Шарль.
Вздрагиваю. Мое имя твоим голосом звучит не клеймом, а наградой.
- Не спи.
Ты улыбаешься. Целуешь в лоб - как маленького, перед сном - и обнимаешь за плечи.
Вот теперь точно поздно и не сбегу. Потому что, похоже, ноги мне отказали.
Страшно, знаете ли, когда рядом с твоими уродливыми шрамами, нежно рисуют иероглифами слово "бабочка" чьи-то теплые пальцы.
- Щекотно,- дыхание перехватывает,- Нечестно.
- А как будет честно?- ты легко принимаешь мои правила.
- Целуй,- хмыкаю и протягиваю тебе уцелевшую руку ладонью вниз. И ты наклоняешься, так изящно, словно всю жизнь был шевалье, и целуешь в костяшку указательного пальца, и все для тебя так естественно, что я сам не верю, что ты жил иначе.
- Шарль, не плачь,- шепчешь ты, и у меня мурашки вдоль позвоночника.
- Я не плачу!
- Тогда не бойся,- ты открыто улыбаешься, и меня немного приотпускает.
Поставим в зачетную книжку пять с плюсом, почистим зубки и ляжем бай?
- Шарль,- ты смеешься,- такой теплый.
Для тебя это естественно - говорить то, о чем думаешь.
Я думаю лишь о том, что хочу связать тебе еще и руки заодно.
- Шарль,- выдыхаешь ты, и я глубоко хватаю воздух ртом, потому что ты ласково обводишь пальцами позвонки, выступающие на моей спине.
Так нелепо и нежно, и так по-детски приятно.
- Шарль,- смеешься снова и решительно опрокидываешь меня в ворох подушек, одеял, перин и простыней. Мягко, тону.
И целуюсь.
Целую - и целуюсь.
Когда не с чем гадать, что толку сожалеть о точке невозврата?
Тебе неинтересно просто так раздевать меня. Ленту ты тянешь зубами, атлас едва слышно шуршит. Вот пуговицы - это война, настоящая война не на жизнь, а на смерть.
Мне хочется немного поторопить тебя, потому что лимит храбрости на сегодня, кажется, иссякает.
Но ты, загадочно улыбаясь, медленно и обстоятельно вытаскиваешь пуговички из петлей. Хорошо, что твоя одежда предусмотрительно расстегнута. Лишняя возня меня немного напрягает, а я этого не люблю.
- Не трогай за правое плечо,- почему-то ворчливо предупреждаю, хотя и не испытываю ни капли недовольства.
Наверное, это все моя капризная натура.
- Хорошо,- с улыбкой обещаешь ты, и я знаю, что ты не лжешь.
Рубашка с шорохом оседает на волнах кровати невинной жертвой нашей неравной битвы.
Все равно я в меньшинстве - потому что даже сам с собой еще не договорился.
- Шарль,- с легким укором произносишь,- Ты слишком много думаешь. О чем можно думать в такое время?
Честно выпалить?
- О тебе.
Ты как-то приглушенно-радостно вздыхаешь, и, несмотря на мою неловкую попытку тебя остановить, целуешь в губы.
Ну да, да, не умею я целоваться! Жмуриться нет смысла, потому что это не кошмар, и от него не проснешься. А вот попытаться укусить рыжего тебя - можно.
Становится слаще и веселее. Алое выступает на искусанных губах, поцелуй превращается в кровосмешение.
- Твоя кровь, наверное, голубая,- ты невинно дурачишься, дразня меня моим же происхождением.
Хочется оттаскать тебя за волосы, и я жалею, что лишился только руки, а не головы в комплекте.
Вообще, положение сомнительное - ты нависаешь, не давишь, но ощутимо вжимаешь меня в кровать, и мне даже нравится эта беспомощность.
Ты колеблешься. Ну вот, приехали.
- Рику,- облизываюсь,- Ты же меня не боишься?
Молчишь, улыбаясь, потом ловишь мою руку. В прятки особо не поиграешь, находясь под тобой-то, поэтому вскоре ты прижимаешь мою ладонь к постели, не давая пошевелить даже пальцем.
- Пахнешь конфетами...,- говоришь ты, и мне щекотно, что ты дышишь мне в живот, и вообще - когда успел?!
Куда...
Тонко и растерянно вскрикиваю, когда ты уверенно касаешься моего бедра, перебирая пальцами, поднимаешься выше, упираясь в пах.
Упрямо отвожу взгляд, хотя ты этого даже не знаешь, и краснею. Шумно вздыхаю, чувствуя возню на поясе.
Раздеваешь как ребенка.
Впрочем, я пока еще такого не заслужил.
Не давая додумать мысль, ты переходишь в атаку.
Партизанская война с пуговицами - это для тебя так, разминка...
Мне нравится стонать в голос, от этого из головы улетучиваются лишние мысли, и слышно лишь свой голос, и реальность куда-то ускользает.
Не ждите связного текста, сложно мыслить связно, когда тебе делают откровенный минет, не считая это долгом или обоюдной обязанностью.
Я летаю.
Я в раю.
Кажется, прихожу в себя от собственного гортанного вскрика.
Ты приподнимаешься на локтях, задумчиво облизываясь, и твои губы влажно блестят.
Тихо заныв на одной ноте, тянусь к тебе, и хочу поцеловать - сам, по-настоящему, как в кино.
И мне как-то до лампочки, что ты обнимаешь меня, привлекая к себе, и замечательно чувствуешь костистые наросты на шраме на плече.
Я не зря завязываю тебе глаза. Не стоит видеть мою позорную слабость.
Твои губы слегка солоноватые, и горячие. И мне хочется бессмысленно и шепотом повторять твое имя.
А еще мне хочется спать. И ты это знаешь.
Двумя пальцами, потянув за край, стаскиваю с тебя повязку. Ты лохматый и смешной. Я, наверное, тоже.
Постель свита. Кто бы сомневался...
- Шарль,- довольно и сыто улыбаешься ты, укладываясь рядом на рябчато-складчатую простынь, помогая из клубка одеял выцепить хотя бы угол.
- Не смотри на меня...,- привычно бормочу, переворачиваясь на правый бок.
- На завтрак будет что-то вкусненькое,- слышу по голосу - ты что-то придумал.
Что ж, от голода я точно не загнусь. И от скуки. И от одиночества.
Пока спит взрослая Сая, Сая-мать, дети балуются всякой ерундой и так далее.
Ты тыкаешься носом в мое плечо, обнимая сзади, и сразу становится теплее.
Под щекой холодный комок синего лепестка.
На самом деле, я понимаю Саю. На моем месте... она бы тоже не захотела просыпаться.
Впрочем, чтобы услышать веселое "Доброе утро!" и почуять очередной аппетитный аромат с кухни - захотела бы.
Это тайна.
Но я - я этим живу. Вроде бы живу.
Если это мне не снится...