не размышления, а даже как-то...что-то.Как и большинство людей, я не знаю, почему я плачу, когда слышу музыку, которую называют "жемчугом золотых 80-ых". Как человеку, рожденному далеко за пределами этих лет, мне не понятна ностальгия по мелодии, душевные переживания и ритмы прошлого. Я не гулял по пляжу босиком, у меня не было сумасшедших бессонных ночей, душного лета с запахом сирени и "красной Москвы", чистого детства, когда дышалось мечтами и каждый взгляд вперед был полон кипящих открытий.
Я дите совершенно иной эпохи, я не переживал голод, страх, репрессии и сухие законы. Я не стоял в очередях за хлебом. Я не грел руки над костром и не рыдал в подъезде, царапая ключом по побелке родное до боли имя. Я не мок под дождем, сжимая зонт в ладонях. Я никогда не танцевал под диско.
Та эпоха - горячая, дикая, свободная и независимая - осталась за пределами моей памяти, но где-то в глубине души я понимаю, что память крови не изжилась.
Я плачу под Бони Тейлор и завязываю рубашку узлом на груди. Я распускаю волосы и пытаюсь не размазывать тушь по щекам. Я мечтаю о фисташковом мороженном и автоматах с газировкой. Сумасшедшие кульбиты целого десятилетия пролетели как взмах веера, и остались позади, раз, два, три десятка круговерти, Земля неумолимо вращается. Я плачу потому что с этой музыкой что-то уходит из этого мира, уходит что-то cтарое и на смену ему приходит новое, неизведанное и затаенное, сокрытое в ладонях вселенной.
И у нас будут свои бессонные ночи, свои мечты и свое синее-синее небо, когда это что-то вылупится, прорежет первым криком стратосферу, ноосферу, атмосферу и все галактику. Мы будем танцевать босиком на пляже, и смеяться, кружась, глядя на бессчетную россыпь звезд.
Дети, которые будут у нас, не поймут нас. Они не будут плакать над нашей музыкой. Они не будут замирать, слыша ноты вступления. Они не затрясутся в ожидании основной партии, сладко изнывая от чувства дежа вю. Их кровь будет тише. Она отпустит. На смену нашим детям придут их дети, и дети их детей, потихоньку стирая нас из этого мира.
Мы уходим, оставляя небо, память, следы на песке, культуру, многоэтажки, серые дворы и гитары по вечерам. Мы уходим и эпоха уходит с нами. Наша бесконечность уходит с нами туда, откуда не возвращаются.
На смену появляется из бархатной небесной глубины новый, светлый мир...