небольшой ангстовый флэшбекчик Широгане Х)

[mattdinni]

я мало что помню...

Я мало что помню из детства. Непонятные фразы, какие-то фланги, баннеры и вой магических вихрей.
Помню теплую руку, сжимающую мое запястье и хриплый шепот:
- Ты выживешь. Ты просто не имеешь права сдохнуть тут.
Я мало что понимал. Почти каждый вечер рука менялась, лицо сина, ведущего меня во Дворец Тени -

менялось. Часто - руки были заляпаны еще свежей липкой кровью. Ночью я исступленно отскребал ее,

раздирая кожу.
Страха почти не было. Подозрительно пусто. Просто дойти, выжить и дойти. Это не моя цель, мне

лишь четыре года, я не умею ставить цели. Я всего лишь хочу: есть, пить, спать.
Сопровождающий син иногда слушается и останавливается, давая мне передохнуть. А иногда тащит, а я

спотыкаюсь и почти зарываюсь лицом в снег.
Зима. Семь кругов ада. Конец гражданской войны.
Некоторые сины улыбались мне, говорили, что все закончится - скоро-скоро. Как только мы придем

домой.
Законный наследник Рей уже находился во дворце Света и регент Рей приступил к обязанностям.
Теперь нужно лишь выжить. Нужно присутствовать на церемонии вступления Хомураби в права регента

Син.
Шисуи - так зовут регента Рей - и Хомураби пытаются сохранить подобие перемирия и еще сильнее

прижать войну.
Остатки воюющих Син и Рей рассеивались по всему королевству. Горстка фанатиков из рей не могла

успокоиться. Они не прекращали преследовать. Меня.
Вся война осталась позади, и мои масштабы не дотягивают до ее трагедии. Локальный конфликт - для

меня это лишь опрокинутый шкаф и мертвое тело, пробитое обломком двери. Охрана ключевого объекта

- прямая спина сина, принимаюшего на себя удар клинка рей. Передислокация - бесконечный бег по

замерзшей реке, кашляя от боли в замерзающих легких и не плача лишь потому, что слезы мгновенно

превращаются в лед, и это еще больнее...
Я не знаю войну.
Я совсем-совсем не знаю войну...
Я не знаю, какие причины толкнули Син и Рей схлестнуться в этом страшном слове - "война".
Я никогда не видел мать. Говорят, она была красивая. Хомураби говорит.
А для меня мать - это хриплое ругательство одного молодого сина, харкающего кровью на белый снег

и отталкивающего меня подальше от удара рей.
- Мать твою, Широгане!!!...Что ты творишь?! Уходи отсюда!!!...
Я все равно не заплакал.
Даже, когда в порыве чувств меня били, хлестали наоташь, тормошили, принуждая ползти дальше, хотя

я не мог, не мог сдвинуться с места...
Я не плакал.
- Широгане, ты обязан вернуться.
Воспоминаний об отце тоже...почти не было. Только черная-черная тьма, клубящаяся вокруг тонкой

фигуры. На фоне белого снега это было почти красиво.
Только вот кровь у него была такая же алая...
Хоть теплая ладонь и зажимала мне глаза, я знал, что темная фигура рассыпается серебристыми

искрами и тает в ночном небе.
Я. Обязан. Выжить.
У убийцы моего отца были алые глаза.
Я не знаю, кто из рей, а может и из син сделал это.
Я не думаю об этом. Задача ребенка - послушно бежать домой, туда, где ждут.
Туда, где нет воя метели, где пальцы не леденеют промозглой ночью, где глаза не щиплет встречным

ветром.
Где будет старший брат и горячее молоко.
Возможно, будет кровать.
Я не знаю!.. Я честно не знаю, куда меня ведут.
Быстрее бы наступило лето. Я слышал, что наследник Рей родился летом. Почему-то, все хорошее

происходит только для рей.
Я родился в ноябре, глубокой осенью, когда уже облетели деревья и землю замело первым снегом.
Наверное, зря я родился.
Это принесло лишних пять лет гонений Син. Война могла закончиться на целых пять лет раньше, не

родись я в ноябре...
- С днем рождения, Широгане.
Ветер воет и ветки деревьев стучат зубами от холода. Син вкладывает в мою ладонь яблоко. Не верю

глазам. Но оно настоящее - подмерзшее, чуть вялое, но живое, живое!..
Я обнимаю этого сина.
На другой день был новый сопровождающий. А вкус зимнего яблока на губах я так и не забыл...
а еще через две недели война окончилась.
Хомураби вышел из Дворца и встретил нас около границы-реки.
- Король Син?
- Убит.
Короткие реплики. Дыхание - облачками пара. Смотрю на спокойное лицо брата и ощущаю готовые

пролиться слезы и душашие злые слова:
- Для тебя ведь не было никакой войны!..
Хомураби молчит. Последний син, сопровождавший меня, сжимает мою ладонь крепче. А потом падает на снег. И исчезает ворохом искр.
Хомураби делает шаг ко мне, а я не в силах даже отойти, смотрю ему в глаза с непонятной самому ненавистью и повторяю, как заклинание:
- Для тебя не было совсем-совсем никакой войны!!!...
Вижу усмешку на тонких губах и слышу хриплое:
- Идем, герой.