Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Kiss Ect.

Название: Поцелуй бабочки.
Автор: Shi-Ki_Kidder
Фэндом: Blood+
Пэйринг: Рику/Шарль.
Рейтинг: R (не хочу опошлять)
Жанр: PwP, иначе не круто Х)
Дисклеймер: Все Аске Кацуре, мне коменты пжлста Х)
Саммари: "Как сказал один из древних замшелых китайских философов - этот мир лишь сон бабочки в летнюю ночь.
А может и не китайский, и не сказал, но от этого тебя рядом со мной меньше не станет, да?"
----------

нежное

Pov Шарль.
Сначала просто завязывать тебе глаза - я не желал, чтобы ты видел меня.
Таким. Калейдоскоп эпитетов, но алым пятном, нестираемым клеймом - жалким.
Я не стесняюсь показывать свою ошибку людям, но тебе почему-то - не могу.
Боюсь? Если можно шептать слово, пробуя его на вкус, на французский манер повторяя - боюсь?боюсь?боюсь?
Не знаю. Да и не важно.
Причина затерялась, а следствие и сейчас черной лентой закрывает твои глаза.
И ты, несмотря на тьму, абсолютно естественен.
Для тебя это нормально - высказывать свои эмоции.
- Не смотри,- зачем-то предупреждаю я, словно ты обладаешь способностью проникать взглядом сквозь предметы.
А, черт, кто его знает? Может, и обладаешь.
Подобрал же ты как-то ключи к моему доверию?!
- Эй, не прячься,- ты смеешься и на ощупь ползешь по кровати, пытаясь поймать меня.
Ну, вообще-то, занятие достойное, хоть и обреченное на провал - меня там нет.
Я, вообще-то, сижу на грядушке, и смотрю сверху на тебя, облокотившись на свои колени - одной, уцелевшей рукой.
Ты замираешь, наверное, чувствуешь подвох. Наклоняешься, так низко, что рубашка собирается складками у тебя на лопатках. Почти касаешься носом простыней. Вынюхивать меня будешь, что ли?
Мое недоумение перерастает в панику, когда ты уверенно и неукоснительно начинаешь двигаться в мою сторону. Хочется подтянуть ноги повыше, но страшно, что ты услышишь скрип дерева.
Страшно - и азартно. Это тоже охота, и она затягивает не хуже кровавых побоищ.
Твои волосы в живописном беспорядке. Рыжие, и такие мягкие - я еще помню.
Ты приближаешься. Задерживаю дыхание, невольно прикусываю губу.
Ты, чему-то улыбнувшись, тянешься вперед и касаешься губами моей стопы.
- Нашел.
- Так нечестно,- хмыкаю и простираю руку над твоей головой, крошу синюю розу на лепестки. Смятые душистые комочки падают на простынь.
Красиво.
- Шарль,- зовешь ты, садишься на колени передо мной,- спускайся.
Спрыгиваю на кровать. Матрас пружинит под ногами, и так смешно - словно утопаешь в зыбучем песке подушек.
Твое горячее дыхание оседает на коленях, ты целуешь - уверенно, спокойно, так умиротворенно, что я почти завидую самому себе.
- Шарль,- повторяешь ты, и касаешься пальцами грядушки.
Я и не заметил, как твои руки оказались по обе стороны от моей головы.
- Больше не сбежишь,- ты улыбаешься.
А, это... Я криво улыбаюсь в ответ, губы нервно дергаются, обнажая клыки. Отвожу взгляд, вспоминая, что вчера позорно капитулировал, смотавшись не только из кровати - вообще из особняка.
Притащил меня домой за ухо "добрый дядя" Соломон и с ледяной улыбочкой сфинкса пообещал приковать к батарее в следующий раз, если я покину дом без приказа.
Ага, так он все и знает...
- Шарль.
Вздрагиваю. Мое имя твоим голосом звучит не клеймом, а наградой.
- Не спи.
Ты улыбаешься. Целуешь в лоб - как маленького, перед сном - и обнимаешь за плечи.
Вот теперь точно поздно и не сбегу. Потому что, похоже, ноги мне отказали.
Страшно, знаете ли, когда рядом с твоими уродливыми шрамами, нежно рисуют иероглифами слово "бабочка" чьи-то теплые пальцы.
- Щекотно,- дыхание перехватывает,- Нечестно.
- А как будет честно?- ты легко принимаешь мои правила.
- Целуй,- хмыкаю и протягиваю тебе уцелевшую руку ладонью вниз. И ты наклоняешься, так изящно, словно всю жизнь был шевалье, и целуешь в костяшку указательного пальца, и все для тебя так естественно, что я сам не верю, что ты жил иначе.
- Шарль, не плачь,- шепчешь ты, и у меня мурашки вдоль позвоночника.
- Я не плачу!
- Тогда не бойся,- ты открыто улыбаешься, и меня немного приотпускает.
Поставим в зачетную книжку пять с плюсом, почистим зубки и ляжем бай?
- Шарль,- ты смеешься,- такой теплый.
Для тебя это естественно - говорить то, о чем думаешь.
Я думаю лишь о том, что хочу связать тебе еще и руки заодно.
- Шарль,- выдыхаешь ты, и я глубоко хватаю воздух ртом, потому что ты ласково обводишь пальцами позвонки, выступающие на моей спине.
Так нелепо и нежно, и так по-детски приятно.
- Шарль,- смеешься снова и решительно опрокидываешь меня в ворох подушек, одеял, перин и простыней. Мягко, тону.
И целуюсь.
Целую - и целуюсь.
Когда не с чем гадать, что толку сожалеть о точке невозврата?
Тебе неинтересно просто так раздевать меня. Ленту ты тянешь зубами, атлас едва слышно шуршит. Вот пуговицы - это война, настоящая война не на жизнь, а на смерть.
Мне хочется немного поторопить тебя, потому что лимит храбрости на сегодня, кажется, иссякает.
Но ты, загадочно улыбаясь, медленно и обстоятельно вытаскиваешь пуговички из петлей. Хорошо, что твоя одежда предусмотрительно расстегнута. Лишняя возня меня немного напрягает, а я этого не люблю.
- Не трогай за правое плечо,- почему-то ворчливо предупреждаю, хотя и не испытываю ни капли недовольства.
Наверное, это все моя капризная натура.
- Хорошо,- с улыбкой обещаешь ты, и я знаю, что ты не лжешь.
Рубашка с шорохом оседает на волнах кровати невинной жертвой нашей неравной битвы.
Все равно я в меньшинстве - потому что даже сам с собой еще не договорился.
- Шарль,- с легким укором произносишь,- Ты слишком много думаешь. О чем можно думать в такое время?
Честно выпалить?
- О тебе.
Ты как-то приглушенно-радостно вздыхаешь, и, несмотря на мою неловкую попытку тебя остановить, целуешь в губы.
Ну да, да, не умею я целоваться! Жмуриться нет смысла, потому что это не кошмар, и от него не проснешься. А вот попытаться укусить рыжего тебя - можно.
Становится слаще и веселее. Алое выступает на искусанных губах, поцелуй превращается в кровосмешение.
- Твоя кровь, наверное, голубая,- ты невинно дурачишься, дразня меня моим же происхождением.
Хочется оттаскать тебя за волосы, и я жалею, что лишился только руки, а не головы в комплекте.
Вообще, положение сомнительное - ты нависаешь, не давишь, но ощутимо вжимаешь меня в кровать, и мне даже нравится эта беспомощность.
Ты колеблешься. Ну вот, приехали.
- Рику,- облизываюсь,- Ты же меня не боишься?
Молчишь, улыбаясь, потом ловишь мою руку. В прятки особо не поиграешь, находясь под тобой-то, поэтому вскоре ты прижимаешь мою ладонь к постели, не давая пошевелить даже пальцем.
- Пахнешь конфетами...,- говоришь ты, и мне щекотно, что ты дышишь мне в живот, и вообще - когда успел?!
Куда...
Тонко и растерянно вскрикиваю, когда ты уверенно касаешься моего бедра, перебирая пальцами, поднимаешься выше, упираясь в пах.
Упрямо отвожу взгляд, хотя ты этого даже не знаешь, и краснею. Шумно вздыхаю, чувствуя возню на поясе.
Раздеваешь как ребенка.
Впрочем, я пока еще такого не заслужил.
Не давая додумать мысль, ты переходишь в атаку.
Партизанская война с пуговицами - это для тебя так, разминка...
Мне нравится стонать в голос, от этого из головы улетучиваются лишние мысли, и слышно лишь свой голос, и реальность куда-то ускользает.
Не ждите связного текста, сложно мыслить связно, когда тебе делают откровенный минет, не считая это долгом или обоюдной обязанностью.
Я летаю.
Я в раю.
Кажется, прихожу в себя от собственного гортанного вскрика.
Ты приподнимаешься на локтях, задумчиво облизываясь, и твои губы влажно блестят.
Тихо заныв на одной ноте, тянусь к тебе, и хочу поцеловать - сам, по-настоящему, как в кино.
И мне как-то до лампочки, что ты обнимаешь меня, привлекая к себе, и замечательно чувствуешь костистые наросты на шраме на плече.
Я не зря завязываю тебе глаза. Не стоит видеть мою позорную слабость.
Твои губы слегка солоноватые, и горячие. И мне хочется бессмысленно и шепотом повторять твое имя.
А еще мне хочется спать. И ты это знаешь.
Двумя пальцами, потянув за край, стаскиваю с тебя повязку. Ты лохматый и смешной. Я, наверное, тоже.
Постель свита. Кто бы сомневался...
- Шарль,- довольно и сыто улыбаешься ты, укладываясь рядом на рябчато-складчатую простынь, помогая из клубка одеял выцепить хотя бы угол.
- Не смотри на меня...,- привычно бормочу, переворачиваясь на правый бок.
- На завтрак будет что-то вкусненькое,- слышу по голосу - ты что-то придумал.
Что ж, от голода я точно не загнусь. И от скуки. И от одиночества.
Пока спит взрослая Сая, Сая-мать, дети балуются всякой ерундой и так далее.
Ты тыкаешься носом в мое плечо, обнимая сзади, и сразу становится теплее.
Под щекой холодный комок синего лепестка.
На самом деле, я понимаю Саю. На моем месте... она бы тоже не захотела просыпаться.
Впрочем, чтобы услышать веселое "Доброе утро!" и почуять очередной аппетитный аромат с кухни - захотела бы.
Это тайна.
Но я - я этим живу. Вроде бы живу.
Если это мне не снится...


 

@музыка: найн

@настроение: найн

@темы: Манга, кавай моей жизни, чур, я сверху!Х), забойная трава Х)), художественный песец мозга Х_Х, Blood+ Рику/Шарль, фанфикшн

---

Еt Еrit есt.

Название: И это пройдет.
Автор: Shi-Ki_Kidder
Фэндом: Blood+
Пэйринг: условно - Рику/Шарль.
Рейтинг: -_-" нету...
Жанр: драмакон.
Дисклеймер: Все Аске Кацуре, мне коменты пжлста Х)
Саммари: дрябблинка ни о чем.
------

покумекать

На коленях лежит библия. Две руки, едва соприкаясаясь, водят пальцами по строчкам. Белый манжет. Черный рукав.
- И тогда мудрец дал Соломону кольцо...
- Зачем?
- Дальше написано, видишь?
Улыбка. Бабочка на витражном стекле. Светлые блики на светлых волосах, и на черных волосах, и на глазах, каштановых и синих.
- Соломон был вспыльчив. И, чтобы успокоиться, он смотрел на свое кольцо, на котором было выгравировано "И это пройдет".
- А дальше?- торопливо, словно опасаясь обмана, словно боясь упустить суть тайны, спрашивает. С тревогой щурит темные глаза, сжимает пальцы в кулак.
- А когда, однажды, Соломон разозлился так сильно, что даже надпись не смогла его утихомирить, случилось ему сорвать кольцо с пальца. Соломон хотел кинуть его в пруд, но заметил внутри еще одну надпись. Прочитав ее, он успокоился и вернул кольцо на руку,- карие глаза лучатся не только солнечными бликами, но и добрым лукавством.
- Что, что, скажи!- капризно требует второй, едва не вскакивая со скамьи.
- "И это тоже пройдет".
Смеются. Сначала светлый, секундой позже - темный. И замолкают тоже по порядку - сначала светлый, потом темный.
И вновь солнце светит в лицо, и не видно выражения глаз, и не видно изгиба губ, только слышно в серой притаившейся тишине тонкий стук сердец.
Мир выглядит так, словно ребенок смотрит через синий калейдоскоп. Синий витраж сияет под лучами, цветные солнечные зайчики наполняют зал.
- Это настоящая католическая церковь?
- Протестанская.
- Я в них не разбираюсь,- смущение.
Темные синие глаза довольны, что на по-человечески шершавых и мягких щеках оппонента проступает едва заметный румянец.
Мир пропущен через призму и искривляется согласно математическим формулам, но А всегда равно А, а Б равно Б.
Светленький, улыбаясь, щурясь на лучи, как на шкодливых котят, поднимает руку от книги и протягивает к соседу. Тот насторожен:
- Что? Почему ты так смотришь на меня?
- Потому что мы будем друзья, верно?
Он улыбается, отгибая мизинец от ладони, уверенно ждет прикосновения неестественно гладкой и теплой кожи.
Синие глаза в панике, и рука лежит на пергаментно-желтой странице, и на ладони расцветает тенью распростертое крыло мотылька.
- Ну же,- смеется светленький, смеется заразительно, непередаваемо грустно, невообразимо весело.
И второй делает "ну", и касается "же", и ладонь отрывается от листа, словно вырывая корни, мгновенно пущенные в бумагу. Ладонь двигается сама собой, и солнце в глаза, можно сказать, что не понял, что ошибся, что просто пошутил, и не будет ничего серьезного.
Мизинцы соединяются. Тонкие, крепко переплетенные, как две части сложной головоломки. Все выемки на фалангах, все косточки, все хрящи - идеально сочетаются, словно так и нужно.
У мотылька два крыла, синева теней сошлась в единое целое.
- Вот видишь, а ты боялся...,- смеется светленький, и волосы пахнут розами, ненавистными розами, синими розами, и все вокруг заливает синевой.
...и мир рушится осколками стекла. Синего, зеленого, алого, ненавистного стекла, хрупкого, как жизнь, тонкого, как сталь.
- Ты убил Рику!- кричит, как ненормальная, Сая, и бросается вперед с мечом.
Она бежит медленно, слишком медленно. Глаза щиплет. Глаза до сих пор цепляются взглядом утопающего за бледную руку с черной лентой в пыли.
- Да...я ждал этого...,- пока она, Сая, бежит можно проговорить целую фразу. Целую фразу! И прожить жизнь. Целую жизнь!
Можно придумать сотню церквей и сотню библий, и стать друзьями.
Украденный мотылек под стеклом вяло трепыхает крыльями и замирает, пригвозженный острой булавкой к бархатной подложке.
Меч вырывается наволю, ресцветая отточенным цветком между лопатками.
Витраж взорывается. Лопаются мыльными пузырями воспоминания о теплой крови и холодном полу.
"Это пройдет"- проговорил кто-то огромный и многоликий, наклонившись с простора неба. Подчерпнул в ладонь, как в воду, темную душу, и легонько дунул.
По траве пронесся ветер. Лепестки мертвой синей розы красиво смотрелись в крови. Под пальцами была лишь земля и пустота...
В мертвых синих глазах застыла детская обида.
Павлиноглазый мотылек опустился на застывшие губы, измазав их синей пыльцой...



 

@музыка: Нирвана

@настроение: "не развис"

@темы: Манга, кавай моей жизни, чур, я сверху!Х), забойная трава Х)), художественный песец мозга Х_Х, Blood+ Рику/Шарль, фанфикшн

---

Разгребая старые завалы)

Нашел))))))))

Много надо силы – чтоб ползти сквозь время,
Чтоб срывать покровы мерзнущих богов?
Много надо фальши – верить дабы дальше,
Труден путь в начале для молодых волков…
Вспороты запястья, вывернута шкура,
На глазах упрямо белый гной лежит.
Много ли печали – раны врачевали,
И не знали главного, а главное – дожить.
Лейся вой стремительный над землею смерзшейся,
И ломайся иглами, хрустальным серебром.
Узором окровавленным как кружевами старыми
Следы мы ставим лапами на снеге молодом.
Капканы слишком явные, а люди слишком глупые…
Натянуты все жилочки, как раз перед прыжком.
Как много нам отмерено – богам лишь это ведомо.
И мы бежим их требовать – ответов всех богов.
Поземкой белой стелемся, метелью рваной веемся,
Лавиной безудержною мы мчимся лишь вперед.
Отставшие и падшие сугробами освящены,
Богатую же виру смерть себе зимой берет!..
Скелет прозрачно-сахарный, зализанный так тщательно,
Судьба у нас на всех одна, бессмысленнен конец…
Но юный волк не дряхлый пес – и не уступит даже кость,
Пока не раздерет нутро холодный злой свинец…
13.02.2010г.

Я и так упаду, куда надо.
Я яблоко райского сада.
Вам следует мной соблазниться,
Покаяться и причаститься.
Да, разум обычно заразен.
Но вы – исключенье из правил.
Вы дети цветного металла
В гробах из бетонного сплава.
Вы режете по живому,
На доли для равного счета.
Я тоже могу плакать кровью –
Густым и тягучим соком…
Я яблоко, бесполезное.
Зло-добро давно перемерилось.
Ева мужа встречает скалкою,
В зоосаде змей тихо греется…
Чушь в словах моих несусветная.
Узел гордиев в горле комом встал.
Ты молись на жизнь – может, сбудется?..
Подставляй ладонь – вот и я упал…
29.11.09 г.

А вот это вообще очень своеобразная хренота, подаренная мною одной из моих бывших девушек. Если читать сверху вниз, то складывается фраза из перых букв каждой строчки...-_-""" *песец я был дибилом...*

Развяжи мне глаза, покажи это время.
Этот мир приспособлен лишь для размноженья.
И цена наших знаний со скидкой – могила.
Я не лгу, изучите себя в отраженьях.
Ты мне в руку вложи мою плеть из словес.
Если надо пороть – то вспорю я сердца.
Быть изгоем людским без причины больней
Ядовитого жала, стального копья…
Люди сгнили. Признайтесь себе хоть тайком.
Юность быстро уходит, плодя лишь червей.
Было все. Куда делось? Сквозь призму тех дней
Лента грязная тянет игру-светотень…
Юродивый смеется над ней…
02.11.09 г.

Вот как-то так))) куда меня два года назад несло - жуть Х))))))


 

@музыка: Exist+Trace - Judea

@настроение: ururu

@темы: стихи, кавай моей жизни, рабочее;о майн грасс Х), чур, я сверху!Х), забойная трава Х)), тараканы моей головы;Я;размышления на ночь глядя, ПаЧка ПеЧенек Х), художественный песец мозга Х_Х, подарок от/для Ши-Ки

---

Fun and Money Ect.

Название: Монета на ладони.
Автор:  Shi-Ki_Kidder,  Gero_Arrowhead
Фэндом: Gundam 00
Пейринг: Lockon/Tieria
Рейтинг: none
Жанр: романс, драббля.
Дисклаймер: This Using For Fun!
Саммари: Если выпадет решка - тебе решать, если орел - то решаешь ты...
---------------

бросить монетку

Решка. Тиерия.

Колоском как тонкой плеткой по запястьям - не тронь.
Играешься.
Что ж, давай поиграем.
Почему правда так похожа на ложь?
А ложь - на правду?
Вопросы - без ответов, а те ответы, которые есть - зеленоглазые, улыбчивые и с травинкой в зубах - это не ответы, а догмы.
Эти догмы берут крошащийся белый мел; облачка оседают на одежде, на коже, и хочется слизывать их, как первый иней.
Эти догмы пишут прямо на мне истины прописными буквами, стало быть, истины - прописные.
ПропИсанные.
От грусти, от боли, от удара - от всего, они универсальное лекарство.
Ты любишь играть словами. Ты вновь легонько опускаешь колосок на мое запястье и водишь по коже.
Снова пишешь.
- Угадай, в какой руке?- вопрос, не характерный для меня, да и забава так себе, но все лучше, чем смотреть на зеленоглазые догмы и видеть в них совсем другие черты лица, воспоминания, чувства, правды...
- Ни в одной,- фыркаешь и вновь закусываешь травинку, откидываешься в зеленое поле.
Вокруг шумят подсолнухи, июль, жара. По небу - ни облачка. На спину потоком льется беспощадный солнечный свет.
На Птолимео мне спокойней, но тут есть ты.
И ты смотришь в небо, безмятежно растянувшись на траве.
- А сейчас?- я достаю из кармана мелкую монетку, подкидываю и ловлю в кулак.
Ты лениво улыбаешься и закрываешь глаза. Я завожу руки за спину и делаю вид, что перекладываю монетку из кулака в кулак.
На самом деле мне неохота даже шевелиться.
- В правой,- безошибочно чуешь мое состояние ты.
- Орел или решка?- протягиваю руку, разжимая пальцы над травой.
- Ребро,- смеешься, резко приподнимаясь, опираясь на локоть,- Что будет, если я угадаю?
- Тебе решать,- меланхолично ищу взглядом металлический кружок, закатившийся под переплетшиеся стебли. Ты проводишь ладонью по траве, пропуская тонкие веточки меж пальцев, ерошишь ее, как мех, и зеленый сок остается на твоих ладонях, и мне нестерпимо хочется попробовать его на вкус, ощутить аромат, смешанный с запахом твоей кожи.
Ты легко раздвигаешь кусты, и я вижу плоский диск монетки, лежащий на земле.
- Решка,- фыркаешь, как-то даже разочарованно,- Кто выиграл?
- Ничья,- пожимаю плечами и наклоняюсь забрать монетку.
И через секунду оказываюсь на земле, на спине, а в глазах - кроме концентрических окружностей от столкновения затылка и иссохшей почвы - синева неба.
- Раз ничья, то пусть будет моя...,- мурлычешь, нахально расстегивая пуговицы моей розовой выцветшей на солнце рубашки.
Солнце слепит глаза, а у травы терпко-сладкий привкус.
Мне нравится иногда проигрывать.
Мне нравится, когда ты пишешь языком на моем теле разные слова.
Иногда, мне нравится лгать.
В конечном итоге, какая разница, сколько было монеток на самом деле...
Ты бы выиграл все равно.


Орел. Лайл.

В длинных бесцветных коридорах «Птолемея» ни души, ни звука, ни единого намека на запахи. А мне до сих пор мерещится, что я вдыхаю само солнце прямо с твоей кожи, которой оно касается до обидного редко.
Запах пережженной травы и вседозволенность, которой не место здесь, в космической тесноте. Я прав? Или мне одному бесконечный космос кажется на удивление тесным? До удушья. До сумасшествия. Хотя вряд ли ты представляешь себе, как можно сойти с ума. Крайняя точка, предел нелогичности для тебя – это возможность лежать на земле, странный, игривый тон и древняя забава с монеткой, за которой ты следишь с обреченностью человека, не знающего больше никаких вариантов и вероятностей.
Ты подчиняешься. Случаю, раз за разом оставляющему в живых каждого из нас. Мне, потому что я не спрашиваю разрешения и позволяю себе все, о чем ты боишься даже подумать. Рваному, мелкому и переливающемуся, подобно горной реке, течению времени, и проклятье, я показал бы тебе Землю такой, какой она кажется мне. Близоруко, не маленьким шариком в успокаивающей черноте, а со всеми этими солнечными бликами на воде, пестрыми облаками над горизонтом, шелестом травы, тревожащим и оставляющим вопросы…
«Что будет, если я угадаю»?
Растерянное лицо, приоткрытый рот, что-то похожее на улыбку, дрожащие веки, бледная тонкая ткань, острые стебли…
Пара травинок, прилипших к голой спине, и едва заметная сетка следов.
«Что будет?..»
Орел или решка? Что-то изменилось, или круг замкнулся, и здесь, на «Птолемее», защищенные позывными и непроницаемой оболочкой костюмов, мы увидим друг друга много раз, но никогда не встретимся снова?
Фелдт называет меня отморозком – второпях, сквозь зубы, почти про себя, рассерженная и разочарованная. Сецуна называет меня настоящим именем – будто жалеет, а может, не торопится позволять мне присвоить чужое. Но что еще я планирую присвоить, ему невдомек.
Ты не называешь меня никак, но глядя в мое лицо, ты пока еще видишь перед собой другого человека. И потому я так люблю смотреть на тебя в профиль. Знаешь, мне кажется, он прекрасно смотрелся бы на любой монете. Впрочем, это совершенно неуместная ирония.
А монета, навсегда повисшая в невесомости, никогда не предпочтет упасть в ладонь на одну из сторон.
Потому я поймал ее сам. Но все еще боюсь разжать руку.



 

@музыка: Exist+Trace - Water

@настроение: нет

@темы: кавай моей жизни, чур, я сверху!Х), забойная трава Х)), ПаЧка ПеЧенек Х), художественный песец мозга Х_Х, подарок от/для Ши-Ки, Gundam 00 Lockon/Tieria, фанфикшн, Аниме

---

Post Scrpt.

Работаю потихоньку, играю, пишу подарок на Новый год Х))
подарок получается объемным (>_>" я ничаяно...), пока готово лишь 68 личтов ворда, а я только к интересному подошел... короче, мечта написать книгу потихому сбывается. Только каким-то кривым боков, впрочем, что неудивительно, вспоминая, с кем (Со, мной! Со мной!*тянет руку*) мы имеем дело-_-
Просто не волнуемся, Ши никуда не делось, просто лишено инета и болается как органическое удобрение в проруби Х)

@музыка: 0:18 The 69 Eyes - The good the bad and the undead

@настроение: "не развис"

@темы: рабочее;о майн грасс Х), тараканы моей головы;Я;размышления на ночь глядя, ПаЧка ПеЧенек Х)

---

Lepidopteras Fobos Ect.

Название: Боязнь бабочек.
Автор: Shi-Ki_Kidder
Фэндом: Blood+
Пейринг: Рику/Шарль
Рейтинг: не содержится.
Жанр: романс, психология, драма (все умерли)
Дисклеймер: Рику и Шарль не мои. А жаль(реально жаль-_-).
Саммари: Жизнь после смерти. Взгляд Рику.
-------------------

more

Лепидоптерафобия.
Я шел по солнечной улице и повторял про себя на все лады. До-диез – лепидоптерафобия. Ми-бемоль – лепидоптерафобия. Си-бекар – лепидоптерафобия.
Это слово состоит лишь из двух частей, из двух крошечных смыслов, ставших всем миром.
Боязнь бабочек.
Если сыграть это слово нотами, на той же виолончели, то получится бесконечно тоскливая плачущая фраза.
Наверное, я слишком зацикливаюсь на этом. Лепидоптерафобия.
Особенно тускло становится на душе, когда видишь предательство близких. Тех, кого считаешь своими, теплыми и уютными, почему-то нет рядом. Точнее, есть, но уже не так и не то, и хочется совсем иного.
Лепидоптерафобия.
Иногда мне кажется, что я сам боюсь мотыльков – синих-синих, алых-алых.
И тогда мне отчаянно не хватает крови.
Я ищу способ обернуть время вспять. Конечно, его нет.
Но я ищу, и найду, и тогда больше никто не умрет. Никто-никто не умрет.
Потому что я боюсь смерти.
Как кто-то боится бабочек.
Солнечная улица – это тоже боязнь, и это путь.
По пути нужно идти, если хочешь достигнуть цели, а если цель слишком далека, то не надо спешить – ведь если оглядеться, то на пути есть много разного и веселого.
Зато, хвала богу, больше нет синих роз. Нет ничего. Есть кровь, руки и – титул? должность? – шевалье.
А еще есть лепидоптерафобия.
Что-то всегда есть рядом со мной. Я не могу точно описать это – ну, например, как можно описать те тонкие импульсы, идущие от мозга в нервы, и заставляющие пальцы сжимать в одно мановение повелевающей мысли? Слишком тонко, слишком привычно.
Страх потерять что-то навсегда – вот кто мой спутник.
Желание защищать то, что мне дорого – вот мое знамя.
Иногда, я завязываю на шее синюю ленту, и тогда даже очередной глава «красного щита» не приближается ко мне. В такие дни мне хочется убивать.
Но, я же спокоен, правда?
Всего лишь лепидоптерафобия. Всего лишь очередной кошмар, в котором бессмертие убивает бессмертие.
Дракон, пожирающий хвост.
Это и безумно, и символично. Такое не снилось даже старому Гессе, ворующему мотыльков со стволов душистых яблонь.
Я не боюсь бабочек. Мои мысли лишены всякого подобия порядка – потому что мне не хочется в них копаться и доставать – лист за листом, фразу за фразой – горькую правду о себе.
Мое бессмертие стоит крови. Я устал и просто хочу заснуть.
Но не здесь, не посреди солнечной и спокойной улицы, где все счастливы и улыбаются наступившему лету.
Мое бессмертие требует выследить в толпе и уничтожить очередной гибрид, тварь, создание, существо, мое отражение – рукокрылого.
Их кровь ужасна на вкус, но человеческая – встает мне поперек горла.
Их агония длится лишь секунды, но для меня они – бесконечность.
И я снова возвращаюсь в «тот» особняк, я снова вижу заплаканное лицо Шарля.
Испуганное лицо Шарля.
Улыбающееся лицо Шарля.
Краснеющее лицо Шарля.
Я вижу так, будто могу подойти и прикоснуться – и ленту, и пряди, и тонкие тени на щеках от каждой ресницы. Я вижу через время и расстояние.
Я вижу Шарля. А он снова говорит, что убит.
И я снова просыпаюсь.
Лепидоптерафобия.
И мне стыдно и грязно клясться в мыслях, что я, Я! – поживу за него, отживу эти мгновения, выживу назло всему.
И мне не хочется вспоминать, что Шарля больше нет.
Шарля. Больше. Нет.
Закончена его боязнь ночных сине-черных бабочек.
Иногда, я надеваю ленту, синюю ленту, узкую ленту. В такие моменты – никто, лучше никому не трогать меня.
Иначе… Я больше не смогу заплакать.

@музыка: нет

@настроение: нет

@темы: Манга, кавай моей жизни, чур, я сверху!Х), забойная трава Х)), художественный песец мозга Х_Х, Blood+ Рику/Шарль, фанфикшн

---

Рад приветствовать!

Gero_Arrowhead, Оними, Adar_N, Ariel Natsume, Nightmare Gottschalk, MISHKA-MISHA, Mizuki18, ~Анкодавр-р-р~
рад видеть) рассказывайте, откуда пришли в гости, почему решили остаться?))))

@музыка: 69 глаз

@настроение: "не развис"

@темы: Прочие, ПаЧка ПеЧенек Х)

---

Colors

Автор: Shi-Ki_Kidder
Название: Игра в цвета.
Пейринг: Каору/Тошия
Рейтинг:  не содержится. 
Жанр: J-rock love.
Дисклеймер: Люди мне не принадлежат.
Саммари: МоноложкО понемножку)
Кусочками - мысли и чувства. 
О жизни в группе, где все друг другу не принадлежат. 
Своеобразный сиквелл к "Еве", если можно так сказать. 
-------------

Colors

I
"Иногда я спрашиваю себя - о чем мы поем?... Как обычно, после таких мыслей волной накатывает пустота. Пустота бьет пеной у самых кончиков пальцев, босые ноги чувствуют зыбкий берег Границы - той, что лучше не пересекать. Пена щекочет кожу. Пустота шипит и шепчет, что ответа не будет. 
Зачем мы поем?.. 
Я держу солнце в ладонях. На фотографии будут видны лишь пальцы. Лучи слепят глаза. Подслеповато щурюсь и оглядываюсь, жмурясь от очередной вспышки камеры. 
Зачем мы поем?.. 
Ке везунчик. Он не думает, он поет..."

- Хара-сан, прекрати витать в облаках!- резкий окрик менеджера вывел басиста из прострации. 
Вздрогнув, Тошия подслеповато оглядел стоящих перед ним людей и поспешно кивает:
- Еще дубль?.. 
Фотограф молча покачал головой.
- Нет,- пояснил менеджер,- Лучше уже не будет. Отойди в тень и посиди, если тебе не по себе. И позови сюда Дайске-сана наконец!..
Тошия потер переносицу - перед глазами продолжали плясать темные солнечные всполохи - и сдвинулся в сторону столиков с минералкой. 
Сегодняшний фотосет для обложки нового альбома обещал быть интересным, а оказался банально скучным. 
Между пальцев ноги застрял кусочек ракушки. Тошия наклонился и извлек ее из песка. Пляж уже остывал, по-летнему быстро и неуклонно. 
На ощупь ракушка казалась гладкой и скользкой. 
"На самом деле все никогда не бывает гладко. 
Вода темная и глубокая. Она переливается в последних, насыщенных и богатых солнечных лучах. 
Хочется обратно в зиму, когда все бело и глухо..."
- Дайске, тебя требуют к объективу,- Тошия легко улыбнулся, подходя к столику и опускаясь на стул. Ножки чуть утопают в песке под тяжестью тела. 
- Опять?- на лице ритм-гитариста - немая мука,- И не надоело им?!..
Риторический вопрос был проигнорирован. Шинья благоразумно смолчал, потягивая минералку из стакана через трубочку. 
Ке напряженно следил за губами барабанщика и что-то бормотал вполголоса. Очередной шедевр?..
Тошия чуть скосил взгляд. Каору что-то обсуждал с помощником фотографа, указывая на горизонт. В лучах заходящего солнца все казались бронзовыми статуями. 
Тошия положил осколок ракушки на край стола. На пальцах осталось несколько прилипших песчинок. Незаметно, а цепляется, мысль, а раз цепляется, то надо, а раз надо - то думай, Хара, думай!..
- Не спать!- раздался гневный оклик менеджера. 
Тошия вздрогнул и перестал напряженно всматриваться в свои руки. Подняв взгляд на пляж, он успел заметить, как Дайске виновато развел руками. 
- В конце концов, от боли никто не застрахован. Боль - далеко не худшее, что может случиться с человеком. Ничто так не ломает, как любовь. Любовь - это не чувство, это природная потребность,- внезапно заговорил Ке, спеша и глотая окончания, невнятно и совсем не похоже на обычный распевный голос Ниимуры. 
- Новая идея?- выгнул бровь Шинья, отрываясь от минералки.
Тошия невольно задумался - и куда в него столько влезает?..
- Да,- кивнул Ке,- Да. 
Его взгляд голодной тенью скользнул по лицах согруппников и наконец замер на лидере. Ке встал и решительно направился к Каору. 
Тошия не хотел смотреть, но взгляд сам льнул к следам вокалиста, к его ногам, поднимался по коленям, вверх, из-за плеча змеем выглядывал и всматривался в лицо Каору. Ке о чем-то попросил. 
Потребовал. Каору развернулся к нему, бронзовый силуэт в черной одежде, и с размаху врезал по лицу. 
В тишине Тошия услышал свое сбившееся дыхание. Вскрикнул помощник фотографа. Поперхнулся минералкой Шинья. Присвистнул Дай. 
Менеджер уронил папку на песок и листы разлетелись белыми перьями.
Звуки заглушал равнодушный шум моря, но Тошия все равно услышал. 
Эхо удара звучало в ушах прибоем. 
Менеджер подбежал к Ке, потребовал объяснений. Каору спокойно сказал, что все, как надо. Ке подтвердил, облизнулся и направился обратно к столику. Из рассеченной губы стекла темная капля. 
Ниимура прошел мимо. Его глаза восторженно блестели. Он шептал идею новой песни, не обращая внимания на кровь, на боль, на ноющие губы. 
Тошия не слышал слов, но был уверен, что этот ребенок, родившийся из соли, пены и крови получится у Ниимуры особенным уродцем. 
Каору размял запястье, помахал кистями рук в воздухе и повернулся в морю.
- Я ненавижу море,- доверчиво сообщил Тошия Шинье.
- Зря,- лаконично отозвался тот, глядя, как Дай потихоньку отползает от площадки к столикам,- Я люблю... море. 
- Оно плохо пахнет,- Тошия сплел пальцы, упирая локти в колени.
- Это мы плохо пахнем, наши мысли и чувства. Море - прекрасно,- отрезал Шинья и встал. Стянул со спинки стула белую мастерку-ветровку, накинул на плечи. Дай, запыхавшись, подлетел к ним, схватил со стола пачку сигарет, сунул в задний карман джинс смяв, и, взяв инью под локоть, поволок в сторону набережной. 
Тошия опустил взгляд на взрытый ногами песок. От земли уже неприятно тянуло сыростью. Воздух пах солью и водорослями. 
- Где они все?!- раздался и разнесся по ветру вопль менеджера. 
Белое пятно мелькнуло около лестницы и пропало. 
Последние лучи мазнули по лицу и скрылись за горизонтом. 
В сумерках все стало серо-угольным, даже неровная россыпь кровавых бусинок на песке, там, где прошел Ке.
- А ты почему не ушел еще?- недовольно пробурчал Каору, тяжело подходя к столику, накрывая ладонями свою шею и разминая.
- Не знаю,- честно ответил Тошия и робко поинтересовался, как ребенок, загадывающий желание,- Ведь правда, правда, что этот альбом будет лучше-лучше всех?..
- Ты же сам все слышал,- фыркнул Каору и покосился на басиста,- Когда репетировали. Это было потрясающе.
- Достаточно ли потрясающе, чтобы разогнать этот соленый воздух?..- выдохнул Тошия и встал,- Спасибо за все, Каору. 
- И тебе спасибо за работу,- кивнул лидер,- Тебе что, не нравится море?
- А тебе?- Тошимаса вспомнил и смахнул со стола в ладонь ракушку, сунул в карман.
- Море как море,- пожал плечами Каору,- Расслабляет.
- Ясно,- Тошия деловито кивнул, хотя ничего ему не было ясно. 
- Ты на колесах или подвезти?- Ниикура взял со стула свою сумку, извлек из кармашка связку ключей,- Завтра все равно отсыпной, можем заехать куда-нибудь и отметить удачную фотосъемку.
- А можно дома - с саке и суши?- настроение басиста повысилось.
- Ну, вообще-то можно,- чуть нахмурился Каору,- Но у меня дома...м...
- М?.. Женщина?- с любопытством потянул Тошия,- Правда что ли? Это какая же должна быть женщина, чтобы терпеть тебя!...о... В смысле...
Тошия замолк, поняв, что сболтнул лишнего - даже в сумерках было заметно, как напрягся лидер. 
- Наверное, резиновая,- вздохнув, едко пошутил Ниикура,- Бардак у меня дома, вот что там. 
- Ну, бардак!..- почему-то Тошия расцвел, почти захихикал, несмотря на грозное и хмурое лицо гитариста,- У меня вот тоже бардак... Хочешь, у меня посидим? Только ты, я и бардак...
- Неужели, неуловимый Тошимаса решил поделиться с кем-то тайной своего жилья?- фыркнул Каору, закинув лямку на плечо,- Идем.
Тошия чуть улыбнулся и побрел за лидером, стараясь наступать след в след.

II
"О чем мы можем петь?.. Каков формат нашего города, страны, мира? Где тот уголок, куда мы впишемся, где она, наша кубатура сферы?.. Тот самый идеальный многогранник, вмещающий шипы Шиньи, крики Ке, легкомысленность Дая, мое попустительство и холодность Каору... нет. Каору - отдельно. 
О чем нам петь?.. Зачем мы поем?.. 
Я не стоял у колыбели мира. Я не качал ее рукой. Почему на моих пальцах отпечатки скорби, огня и дерева?.. 
Мне больно, но не так, как болеет Ке. 
Вокруг пустота. Гениально упорядоченная хаотичность мысли. 
Вокруг голоса. И запах соли. 
Иногда, я вижу улыбку Шиньи. Улыбаясь, он повторяет - "это мы плохо пахнем..."
Я ненавижу Шинью. И Дая. И Ке. И Каору. Нет. Каору - отдельно."

В машине было тепло и даже душновато. Каору опустил стекла и включил дальний свет. Завел мотор и посмотрел на басиста. В матовом освещении автомобильно-потолочных лапочек он вновь показался статуей, только другой - не далекой-бронзовой-греческой. А своей, родной, близкой, привычной. 
- Куда?
Тошия перевел взгляд на его руки, лежащие на руле. Пялиться - это нехорошо, правда?..
- Давай заедем в придорожное бистро и купим по гамбургеру? И поспорим, что нас никто не узнает?- Тошия чуть улыбнулся, зная, что говорит заведомые глупости.
- Ну, после промо-акции по "Different sense" нас действительно сложно узнать,- фыркнул Каору и уголки его губ поднялись вверх.
Тошия возликовал. 
- Тогда поехали в якиторию!.. Купим всего-всего - и домой! Закутаться в пледы и сидеть на полу, смотреть ужастики по кабельному. Я жуткий трус, знаешь?- доверительно сообщил басист.
- Знаю,- хмыкнул лидер.
Машина тронулась с места. Токио плавно и величественно раскинулся за окнами. Тошие на миг показалось, что их машина - это миниатюрная подводная лодка, а Токио - огромный аквариум, и они ползут по самому дну, а там давление в тысячи атмосфер, и закладывает уши, и лопаются сосуды, и шумит кровь в ушах...
Кажется, Каору о чем-то спросил. Тошия поймал себя на том, что с ужасом смотрит в зеркальце заднего вида и судорожно дышит. 
- Что там?!- видимо, не в первый раз повторил Каору.
В голосе железобетонного лидера проскользнули нотки паники.
- Н...ничего,- сипло выдохнул Тошия.
В горле пересохло. На миг, всего на миг он почувствовал себя в шкуре Ке, когда мир вокруг тек и менялся, и этот миг навсегда раскаленным шрамом врезался в память Тошии. 
- Тогда не пугай так!- рыкнул Каору и переключил скорость.
Машина плавно дернулась, набирая темп. Фары желтыми пятнами пропарывали сумрак. По соседней встречке неслись такие же люди в железных консервных банках. 
- Каору, а часто у нас происходят аварии?
- Откуда я знаю?
- Ты ведь все знаешь...,- чуть смущенно озвучил Тошия одно из главных своих убеждений.
- Чушь,- фыркнул Каору,- Все знает только бог.
- А он есть?
- Спроси у Ке. Ему виднее...
Тошия смолк. Машина застыла на светофоре. 
До магазина Каору молчал, как рыба. Тошия не раз порывался просто позвать его по имени, но так и не рискнул. 
Когда они входили в гостеприимно распахнутые и подпертые кирпичиком двери (на пакете, в который был обернут кирпичик оказалась предупредительная надпись - "в пакете кирпич!!!", Тошия машинально отметил появление звезд на багрово-темном небе. 
Стемнело слишком быстро. Так, как темнеет только летом. 
- Слушай, Каору, а тебе нравится красный...цвет... Каору?
Тошия вдруг понял, что застыл в дверях, а лидер давно уже пошел по рядам, выбирая что купить на вечерние посиделки. 
Басист такой басист... Самоирония никогда не проходит даром, Тошия поспешил за лидером, догнал и даже с невинным видом улыбнулся, когда тот хмуро оглянулся.
- Тебе сливовый коктейль или вишневый?
- А почему это платишь ты?
Каору вздохнул:
- Потому что сидим у тебя. Что ты как маленький...
- Тогда поехали к тебе,- возмутился басист,- Пусть твой бардак подвинется, я не умру. Не маленький же. 
- Перебьется,- отрезал Каору и подвел точку в разговоре.
- Послушай, Каору...а тебе нра...
- Погоди,- лидер перебил басиста и решительно направился к девушке-консультанту, что-то выяснил и махнул рукой робко замершему Тошии,- Вот они где пиво зарыли. Не стой столбом.
Басист послушно протиснулся меж рядами, принял из рук Каору пакеты с закусками и заморгал, глядя как суровый Ниикура набирает в охапку несколько бутылок пива.
- Ну, мы же хотим расслабиться и отдохнуть от съемок,- хмыкнул Каору на растерянный вид басиста.
- Платим на половину!..- только и успел выдохнуть Тошия, бросаясь следом за уходящим гитаристом, едва не снося на повороте полку со снеками. 

III
"Пение - это дыхание. Дыхание - это жизнь. 
Я не могу без музыки. Без упругих жестких струн под пальцами, когда каждая вибрация болью отдается в стертых до мазолей подушечек, но хочется больше, еще больше звука.
В этот миг я ненавижу медиаторы больше, чем Шинью и Каору вместе взятых. 
Этот бездушный кусочек пластика никогда не поймет радости рук, атакующих струну, плетущих и рождающих звук своими пальцами.
Он глухой, этот звук, невзрачный, но объемный. Он вибрирует с ритмом сердца, с дыханием, со скоростью мира. 
Он низкий, волнующий, рычащий. 
В этот миг мне все равно о чем надрывается Ке. 
Все равно, что Шинья и Дай переглядываются. 
Все равно, что Каору требует играть заново с третьего такта. 
Зачем мы поем? Чтобы дышать?
А если так, то стоит ли дышать ЭТИМИ песнями?.."

- Подожди, я ключи достану...,- Тошия залез в карман джинси вытянул сотовый.
На брелоке мотался одинокий ключ.
- Не боишься потерять связь с миром одновременно с местом проживания?- прокомментировал Каору, захлопывая дверцу машины и ставя сигнализацию.
- Неа,- отозвался синхронно с послушным "пиу-пи" басист, вставил ключ в замок, отпер дверь,- Проходи, только осторожно, там у выхода коробки скопились, я все никак выкинуть забываю...
- Странно ты говоришь,- хмыкнул Каору, подхватил пакет с пивом-снедью и прошел в коридор,- Мда...
- Я же говорил,- Тошия сердито засопел в макушку лидеру, вставшему на пороге.
- Слушай, а ты когда дома вообще в последний раз был?- с подозрением уточнил лидер.
- Вчера,- растерянно затих басист и смутился,- Ну, сам знаешь, после репетиций никакие все... Едва домой приползаю... ужин, душ, спать... 
- Я заметил,- вновь фыркнул Каору, поставил пакет на пирамиду из картонных коробок и разулся,- Лучше б я дальше не знал, где ты живешь.
- Вот спасибо,- мгновенно насупился Тошия,- А чай ты будешь?
- А посуду ты моешь?
- Не смешно,- басист надулся как мышь на крупу,- Мою конечно.
- Тогда тащи тарелки и не майся дурью. Сейчас пивка забацаем...,- Каору толкнул одну из дверей, оглядел открывшееся помещение - ванная и душевая комната - и цокнул языком:
- Бардак бардаком, а вкус у тебя отборный... 
- Спальня с зомбоящиком левее,- буркнул покрасневший Тошия,- А то правее набор фаянса обнаружишь... и захвалишь...
- Пф,- то ли усмехнулся, то ли буркнул Каору и прошел в указанную комнату, зашуршал там пакетом.
Тошия спешно сбегал на кухню, схватил пару кружек - ну пригодится же!.. - несколько глубоких мисок и вилку. На обратном пути споткнулся в прихожей, как обычно, по доброму заворчал и влетел в спальню.
- Расставляйся,- кивнул Каору, уже методично щелкающий пультом.
Спортивный канал едва-едва привлек его внимание, лидер лишь равнодушно скользнул взглядом по счету и переключил дальше. На музыкальном нарвался на клип Аюми Хамасаки под "Game". Сморщил нос, поспешно переключил дальше. Где-то к середине списка каналов набрел на страшилку-стрелялку, довольно кивнул и потер ладони:
- Ну, где обещанные пледы и темнота в эфире?
Тошия чуть засмеялся, вытащил из шкафа тонкие флисовые одеяльца, кинул одно лидеру.
- Каору, а тебе нравится красный цвет?
- Однозначно нет,- ответил Ниикура,- Давай, гаси люстру. Создавай романтику.
Каору хмыкнул. Тошия почему-то заколебался и излишне резко стукнул по выключателю. 
Свет от экрана - ровный, струящийся, светло-серо-синий. Тепло пледа. Привкус солода и вишни на губах. 
Все-таки не слива... 
Пол. Тихий шум телевизора. Глубина. Темнота.
"Темно-синяя безмолвная вода у границы ног..."
- Ну, мы не договаривались, что ты заснешь,- возмущенно буркнул Каору.
- Я не сплю,- отозвался Тошия.
- Ты смотришь в пол. Опять увидел то, чего нет?
- В машине было по-другому. Я боюсь, лидер-сан. 
- Чего боишься?- Каору пошевелился, чуть откидываясь плечом на низ дивана.
- Что я сойду с ума и в нашей группе станет психом больше,- мучительно улыбнулся Тошия.
- Чушь собачья,- решительно фыркнул Каору.
- Почему чушь?..
- В нашей группе - запомни - нет ни одного психа. И не будет. никогда.
- С вами никто не сможет играть, если вы выкинете меня.
- Разве мы выкинули Ке?
- Ке - это лицо!..
- А ты - бас.
Тошия подавился возражением и молча уставился в темноте на Каору, пытаясь разобраться в прозвучавших словах.
- То есть, даже если меня будет плющить, рвать и метать, то вы все равно будете играть - со мной?..
- Да.
Тошия сразу как-то сник и сполз на пол, кутаясь в плед.
- Каору, а знаешь, нам неинтересно играть в цвета...
- М?..
- Фиолетовый. Синий. Красный. Черный. Рыжевато-кирпичный,- Тошия загнул пять пальцев.- Мы знаем друг друга. Все. Ты терпеть не можешь Дая. Но защищаешь Ке. Ты ненавидишь красный цвет и носишь черный, хотя твой цвет - льдисто-фиолетовый. А мой?.. Море. Ты сказал, что море тебя... расслабляет, да?
- Ты напился одним глотком?- встречный вопрос.
Тошия замотал головой и перед глазами заскользили цветные круги. Ненавистный хоровод алого, черного, синего и еще черт знает каких. 
- Тебе нехорошо?- продолжал допытываться Каору. 
- Каору, тебе нравится синий?
- Допустим, да.
- А без допущений, а?!
- Не ори. 
Тошия вяло улыбнулся и вспомнил о ракушке. Порылся в кармане, достал. 
- Смотри, это тебе. От моря. 
Каору внимательно рассмотрел подарок, ощупал пальцами. 
- Правда, гладкая, как идеальные отношения, м?- Тошия подполз ближе и неловким движением локтя опрокинул тарелку с фисташками. Шелуха, орешки и соль щедро плеснули на пол. 
- Отдых, млять...,- зашипел Каору,- Тебе днем времени мало на выяснение отношений?!
- Мало,- кивнул Тошия и виновато посмотрел на орешки,- Я нечаянно. 
- Мы все оказались в этой лодке нечаянно. И до сих пор не затонули. Тебе не кажется, что в этом есть какая-то изощренная насмешка судьбы, а? Включи свет. 
- Дай все равно сбежал с Шиньей,- буркнул Тошия, смертельно обижаясь. 
- Я знаю. При чем тут Дай?
- Почему ты ударил Ке?
- Он сам попросил.
- Зачем?
Вспышка света режет по глазам. Тошия невольно посмотрел на свою руку, на пальцы на выключателе.
- Ему нужно было почувствовать эту боль, чтобы написать о ней. 
- Боль как боль. Обычная боль... куда ты собрался в такое время? А, да, ты же на машине. А, нет! Тебе нельзя за руль, ты же выпи-и-ил. Лидер-сан, останьтесь. 
- Обещаешь больше не нести чушь, м?
- Обещаю,- покорно кивнул Тошия. 
Кивнул еще раз, и еще, а потом погасил свет, делая все, как было. 
По экрану поползли белые иероглифы на черном фоне. "Роли озвучивали..."
- Дальше по программе порнуха,- разочарованно вздохнул Каору.
- Да, не детские мультики,- кивнул Тошия и сел рядом. 
Дотянулся до бутылки и отпил. Каору молча переключил канал. 
- Если я скажу, что до сих пор иногда реву, вспоминая нашу бурную молодость, концерты и шоу в платьях - ты поверишь?- прошептал Тошия, закрывая глаза.
- Поверю,- отозвался Каору.
Пульт щелкнул. 
- "Счет - два-ноль!.."
Щелчок, щелчок...

IV
"Нужно ли играть, если можно - не играть? 
Можно ли молчать, если надо - петь?
Я не знаю. В этой вельветово-синей темноте я один. 
Люди делятся на ячейки, на социально-устойчивые блоки-семьи. Нас пятеро в одной лодке, и мы никак не делимся. Точнее, кто-то и делится, а кто-то только делает вид.
Каору будет всегда защищать Ке, потому что в лице Ке он защищает свои собственные мечты о ненависти и боли.
Каору никогда не забудет бархатистости черного цвета, его удушливых бус, удавкой-петлей повисших на шее. Ке ведет его на этом поводке и поет.
Ке поет свою боль. Ке выливает свою боль.
Я плачу?.."

Тошия проснулся на диване под пледом. Следы вчерашнего погрома были аккуратно прибраны, бутылки выброшены, орешки подметены и водворены в царство мусорных пакетов. 
В окно равнодушно вглядывалось солнце, словно спрашивая: "Ну, долго еще ты будешь дрыхнуть, лентяй?!"
Сначала паникой кольнул ужас - репетиция, опоздание, пендель от Каору! Потом память любезно напомнила, что поводом для вчерашней попойки стало, собственно, отсутствие сегодня какой-либо работы. 
Тошия лениво откинулся на диван и промурлыкал хриплым сонным голосом:
- Раз, два, три, Тотчи, не спи...
Осознав, что проснулся до нужной кондиции, Тошимаса принял сидячее положение, пробормотал, что "и не в таком фарватере плавали", встал и прошлепал на кухню. На холодильнике моталась записка от гипер-ответственного Каору, гласившая, что он уже ушел, дверь захлопнул, кофе в турке, спасибо за все. 
С легким недоумением - а откуда собственно турка?! - Тошия перевел взгляд на плиту и икнул. Турка была. Только вот кто из друзей ее притащил - басист хоть убей не помнил. 
Наверное, стоило все-таки провести уборку в квартире, столько вещей найдется...интересных. 
Налив остывший кофе в кружку, отыскав в джинсах помятые сигареты и прикурив, Тошия почувствовал, что жить можно.
И даже нужно.
И вообще...
Идиллию нарушил телефонный звонок, донесшийся из комнаты. Вот у них в группе всегда так - чуть наступит тишина - и обязательно, ОБЯЗАТЕЛЬНО! - у кого-то затренькает телефон. 
Поглядев на высветившийся номер "Долбоящик намба ван", Тошия с некоторым ошеломлением брякнул:
- Алле?
- Не разбудил? Слушай, Шинья еще у тебя?- отозвалась трубка голосом Дая. 
- Шинья?- Тошия едва не уронил челюсть, поперхнувшись зевком,- А с чего это он у меня?
- С утра ушел какие-то диски тебе отдать. Короче, как зайдет, скажи ему, что я свалил в автомастерскую, окей?
- Я вам не почтовое сообщение,- возмущенно буркнул Тошия,- Хорошо, передам.
- Спасибо!- трубка едва не засияла,- И еще передай, что его ненаглядная Мию вновь пометила мои тапки как свою собственность в связи с чем я...
- Дай!- взвыл Тошия,- Давай сам, а?! Я с похмелья, жуткий неумытый и непричесанный тип с перекошенной рожей! А ты оторвал меня от утреннего кофе!
- Ах, какой я святотатец,- Дайске натурально заржал и нажал отбой.
Значит, с минуты на минуту должен зайти Шинья. Странно, обычно он звонит перед приходами, предупреждает о визите... Неужели, даже невозмутимому Шинье так осточертел утренний стояк, опс, то бишь, утренний энтузиазм вечно-веселого Дая?
Тошия почесал затылок, нащупал волосы и со вздохом пополз в ванную - хотя бы умыться...
Однако, кофе был выпит, коробки - наконец-то! - вынесены и водворены на районную мусорку, волосы причесаны, сигареты выкурены, а Шинья так и не появился.
"Сбрехал",- с неким злорадством подумал Тошия, домывая посуду,-"Сбрехал Даю и сбежал". 
Откуда эта злорадность в нем взялась Тошия и сам не знал. Наверное, от некой ревности - раньше, в период ДО отношений Дай-Шинья, Тошия частенько наведывался к Терачи в гости, они пили чай и играли партии, а Тотчи делал наброски барабанщика в карандаше. После того как в квартире Шиньи обосновалось курящее, пьющее и ржущее чудовище появляться там вечерами стало взрывоопасно. 
Тошия потихоньку свалил из жизни Терачи, стараясь ему не мешать своим присутствием. Он искренне радовался за Шинью, но приснопамятные черные кошки скребли на душе всеми когтями - отношения в группе никогда не заканчиваются добром. 
Ракушка гладкая только на ощупь. На самом деле под слоем перламутра скрываются шероховатости и неровности. 
Шинья, ты понимаешь это?.. А ты сам, Тошия, понимаешь ли?..
В дверь позвонили. 
Машинально отерев пену и воду с рук о домашние штаны, Тошия прошел в коридор и отпер входную дверь.
- Короче говоря, мне нужно поцеловать тебя,- с порога заявил Ке и сплюнул окурок на лестницу.

V
"Зачем мы поем? Музыка движется через нас как поток. Восходящий и нисходящий. Музыка, лишь она обладает силой, способной при жизни показать ад и рай. 
Моя музыка скорее адская. Музыка Каору - смычок по жилам. Он палач, настоящий палач. Ке тоже. нельзя петь настолько объемно. Нельзя заполнять своим звуком и голосом пространство так густо. 
Мы же захлебнемся. 
Мы просто дышим этим.
Мы поем о боли Ке. 
Многие ли из нас понимают ее, эту боль?"

У Тошии нервно дернулась губа:
- П..поцеловать? 
- Да,- серьезно кивнул Ке,- Каору меня ударил, а ты должен поцеловать. 
- Н..,- Тошия моргнул и завис,- Я...
- Я пройду.
Ке решительно отодвинул басиста с порога и прошел в прихожую, скинул кроссовки и, видимо ориентируясь на запах кофе, проскользнул в кухню. 
Прикрыв входную дверь, Тошия растерянным деревцем просеменил следом, ощущая себя как бамбук. 
Ке на кухне уже успел наполнить кружку кофе, закурить и вольготно расположиться на стуле.
- И... зачем тебе?- Тошия выключил кран и взял полотенчик, вытер руки снова.
- Это идея песни. Третий лишний, который приходит не по любви, а по расчету,- Ке отрешенно поболтал кружкой, вглядываясь в кофе,- Каору бьет меня, я из мести увожу его девушку.
Тошия икнул.
- Кого?!
- Его девушку,- терпеливо повторил Ке. 
Его пальцы, казалось, жили отдельно от тела - постоянно шевелились, паучьими лапками ощупывали кружку, скользили по столешнице, хватали зажигалку, пепельницу, ложку.
- Но я...
- И ты сгодишься,- кивнул Ке.
Тошия замолк и грузно шлепнулся на стул. Стул жалобно заскрипел, протестуя против такой эксплуатации.
- А давай ты поцелуешь кого-то еще?
- Больше некого. Дайске выбьет мне зубы, если я сунусь к Ши-тяну, а петь без зубов проблематично. И вообще, Тотчи, ты разве не любишь фиолетовый цвет?
Тошия вздрогнул и изумленно воззрился на Ке.
- Люблю...
- Играть в цвета неинтересно с вами,- Ке непринужденно стряхнул пепел в кофе и вздохнул,- Это слишком...
- ...предсказуемо,- подхватил Тошия, все еще ошарашенно глядя на вокалиста,- Красный, черный, синий, фиолетовый и...
- Ржаво-кирпичный.- Ке утопил окурок в кофейной гуще,- Если погадать на этом такая херня выйдет. Трахни мой мозг. Я тебя целую, хорошо?
Тошия заторможено пронаблюдал, как Ке встает, отодвигая чашку - как жалобно керамика заскрежетала по столу - как приближается. От него пахнет солью, железом и табаком.
Он весь - черный, как черная дыра, как космос, как бесконечная поверхность Мебиуса, замкнутая только на себя, полный этой боли, циркулирующей в венах. 
- Не глубоко, ладно?- зачем-то шепчет Тошия, пугливо распахивая глаза.
- Не захлебнешься,- отвечает Ке.
На его губах свежие ссадины, и синяк на скуле.
И сухой жар непрошеного поцелуя. 
Тошия просто ждет, когда это прекратится. Когда жар спадет, температура опустится ниже ста градусов Цельсия, кипение крови остановится. Кажется, что кровь испаряется прямо с поверхности кожи, сочится из пор, иссыхая багровой коркой, как кокон, и испаряется, осыпаясь сухой шелухой.
"Темная бархатная вода. Глубина. Нечем дышать. Ты не борешься, просто плывешь по течению..."
Тошия всхлипывает и отталкивает Ке. Тот на прощанье до крови прикусывает губу басиста. На вкус - соленое и горькое.
Как море. 
Пять - неделимое количество. Тошия молча встал и вышел в прихожую. Ке прошел следом, обулся, едва не приплясывая от творческого адреналина в крови. Это видно по глазам, по жестам, по ломаным резким движениям.
Этот ребенок точно будет уродом. В его жилах кровь Каору и Тошии.
Хара захлопнул дверь с непривычной силой, ненавидя всех особенно четко, очерчено, контурно. 
Шинья не пришел. 
У Каору оказался недоступный телефон. 
Дай брякнул что-то неразборчивое. 
Тошия заперся в комнате и включил телевизор.
Красный, черный, синий, фиолетовый, ржаво-коричневый.
Выбирай себе любой, да? 

VI
"Черная вода постоянно шепчет об одиночестве. О том, что стоит за спиной, о том, чьи крылья я вижу в отражении на волнах. О том, что воспевает Ке, о том, что выливает он из себя на нас - потрясая, пугая и восхищая. 
Мы молимся на самих себя и боимся сами себя.
Мы связаны цветными нитями в бесконечный хоровод и лишь один из нас может разорвать эту связь - тот, у кого по правилам игры загаданного цвета нить. Держу ли я такую?.."

С утра на репетиции было все нормально. То есть, все как всегда. То есть, это как? Ну, Каору орал. Дай шутил. Шинья невозмутимо напоминал многорукого Шиву, отбивая биты.
Ке строчил в блокноте. 
Тошия старался поджать, закусить губу, чтобы лидер не видел ссадины, но, похоже, он ее заметил. Каору чуть пристальней, чем надо, посмотрел на Хару, но тот спрятался за бас. Перевел взгляд на Ке - но тот возбужденно чиркал фразы.
Каору нахмурился - и только. Лишь слишком сильно с акцентировал ноты в проигрыше. Песня оказалась в тему - "Repetition of hatred".
Тошия заметил, что недавно эта песня как-то незаметно просочилась в его любимицы. У Каору там потрясающая партия, настолько живая, что Тошия выпадал из реальности, слушая аккорды. 
- Я эту потребность удовлетворю...,- прошипел Ке, выдергивая листы и комкая,- Я ее за волосы оттаскаю...
И, как обычно, никто не сказал ему ни слова. 
После репетиции Тошия спросил у Шиньи про диски, тот лишь многозначительно улыбнулся, что-то пробормотал и испарился, как йокай. 
- Это - следы творческой деятельности Ке?
Тошия подпрыгнул. Дай подкрался незаметно, беря великолепный пример с аналогичного пушного зверя. 
- Вай, какой нервный. Это, видимо, после того, как Ке тебя разукрасил, да?
- Отцепись,- зашипел Каору.
Тошия вжал голову в плечи и постарался стать незаметным.
- Нет, ну, мы такой дружный коллектив, я посмотрю...,- хмыкнул Дай,- Слушай, стальной лидер-сан, я ведь Тотчи спросил, а не тебя. 
- Дайске, давай не сейчас, а?- Тошия поежился под колкими взглядами обоих гитаристов.
- Пойдем, Дай,- оборвал намечающийся конфликт Шинья, появившись в дверях и утянув Андо за шкирку. 
Тошия поспешно схватился за бас, стараясь не слышать шагов Каору за спиной.
- Ты был против? Просто скажи да или нет.
Через пять минут молчания Тошия, умирая от стыда, выдавил:
- Нет...
- Хорошо,- кивнул Каору и отошел.
Басист, подумав, что напоминает безвольную девочку-мальвину из седзе-манги, где все должны ее спасать, вздрогнул. 
- Каору...- нерешительно позвал Тошия,- Ке это Ке. Это черный. Это неизменно, правда?
- Я прощаю это лишь потому, что Ке - неизменен.
- Ке - наша константа?
- Константа связи, на расстояния. Мы исчезнем, но будет музыка. Наша музыка и голос Ке.
Тошия аккуратно поставил студийный бас на подставку, отключил оборудование и только тогда обернулся. Ке с упорством психопата писал на листках. Каору стоял у стены и смотрел на Тошию.
- Пять минус два?- шепотом спросил басист.
- Два плюс один.- ответил лидер и дернул плечом.
- Кто лишний?
- Среди нас нет лишних. 
- Тогда кто он - "плюс один"? 
- Я. 
Тошия открыл рот и закрыл. Неожиданно Ке зашелся в приступе высокого истерического смеха, обхватив себя руками за плечи. 
Каору отлепился от стены и махнул рукой:
- Репетиция окончена. Можешь идти.
- Каору, почему ты любишь море?.. 
Гитарист смолчал. Остальные звуки заглушил смех Ке.
Тошия подхватил сумку и выскочил за дверь. 

VII
"Нити тянутся сквозь пространство нелепой и коварной паутиной. Паутина висит над водой. Изредка, кто-то вырывается из нитей и падает в воду. Черные воды одиночества навсегда смыкаются над головой этого несчастного. Паутина социума держит крепко, но психов было много всегда. Нас пять. Мы сила и слабость друг друга. Мы хоровод. Мы опора и поддержка. Но двое из нас решили, что могут отделиться. И теперь кому-то из оставшихся троих придется оторвать свою нить. Оторвать - и рухнуть в воду. 
Пена щекочет пальцы..."

В машине на стоянке Дай и Шинья целовались. Шинья явно доминировал. Тошия пролетел мимо, на ходу доставая из сумки брелок с ключами от авто, пиликнул сигнализацией и хлопнул дверцей. 
Пять неделимо. Один должен остаться ни с чем. Ни с кем.
Шинья и Дай заранее решили эту проблему неделимости.
Они не задавались такими вопросами, когда полюбили друг друга. Впрочем, любовь ли? Или всего лишь потребность в друг друге с годами переросшая в зависимость?
Почему, почему никто не ищет партнера вне круга Пяти? 
Тошия завел мотор и невидяще уставился на вход в здание. 
Почему? Потому что... сколько же лет они вместе, лишь пятеро?
Тошия отрешенно пронаблюдал как из здания вышли Ке с Каору, как попрощались и разминулись. 
Один плюс один?..
Черный, синий, фиолетовый. 
Каору заметил машину басиста, подошел и вполне миролюбиво уточнил:
- Подкинешь до центра? 
Тошия машинально кивнул и перегнулся, отпирая соседнюю дверцу.
Каору сел, швырнул сумку назад и повернулся к Тошии.
- Посмотри на меня. 
Хара невольно повиновался, стараясь не выглядеть недовольным, колючим или собачье-преданным.
Каору сначала отвесил легкий щелбан по лбу, а потом горестно вздохнул:
- И что мне с тобой делать, счастье ты обидчивое?
- Угадай, какого цвета...,- губы Тошии задрожали.
- Синего, какого же еще?- фыркнул Каору,- Так, отставить слезы! Не девчонка уже, вижуал кей в прошлом. Подкинь меня до центра управления кабельным ТиВи. 
- Это рядом с мьюзик-боксовым магазинчиком?
- Да.
Тошия кивнул и переключил внимание на предстоящую дорогу. Каору достал телефон и защелкал кнопками, потом поинтересовался вскользь:
- Ты, кстати, свой бордель картонный приструнил?
- Враг не пройдет,- хмыкнул Тошия,- Он позорно проиграл моему выходному дню. 
- Отлично,- кивнул Каору и послал кому-то сообщение. 
Тошия вырулил на магистраль и отвлекся от Каору, сосредоточившись на управлении, не желая влететь в аварию и пополнить неизвестную лидер-сану статистику. 
Скорее вопреки стараниям Тошии, доехали без аварий. Каору поблагодарил, попросил не выключать телефон и, забрав вещи, вышел из машины, исчез в огромном людном здании местных телеканалов, напоминающем муравейник.
Так как команды дожидаться лидер-сана не было, Тошия ударил по газам и направился домой.
Подумав, он решил прибраться вновь, благо до вечера еще было довольно долго.
обнаружив на кухонном столе кружку с окурком, басист сначала впал в прострацию, но потом решительно вытряхнул гущу в пасть голодному фаянсовому другу, опрокинув туда же содержимое волшебным-образом-возникшей турки. 
Электронный табло-календарь, на который Тошия мимолетом бросил взгляд, показывал дату в 25ое июля. 
"Кажется, это был какой-то праздник...",- подумал Тошия, переодеваясь в домашние перемазанные красками, кофе и угольными карандашами штаны. 
Щелкнул пультом. И замер, глядя на собственное лицо, только на 14 лет моложе. По музыкальному каналу показывали "Garden". 
А через несколько минут, подхватывая слова, за окном раздался живой и сильный голос Ке...

VIII
"Зачем мы поем? Чтобы жить. Чтобы радоваться. Чтобы на примере нашей боли учились дышать заново. Этот кокон из музыки, из слов, из жестов и струн - живое сюрреальное воплощение нашей воли. То, что мы говорим миру - страшное, уродливое, ломаное и кривое, замешанное на крови Ке, настоянное на ненависти Каору, разбавленное легкомыслием Дайске, снабженное вежливостью Шиньи и моей...связующей нитью?..
Вода у ног. Пена шуршит. Если я упаду - меня вытащат...свои"

Тошия бочком приблизился к окну и распахнул раму. 
Все четверо стояли под общей клумбой, причем Ке, ничтоже сумняшеся, нарвал цветом прямо оттуда. 
Каору держал в руках пакеты, Дай тоже. Шинья бережно обнимал коробку с тортом, украшенным музыкальными завитушками - скрипичными и альтовыми ключами, гитарками и клавишами. 
- Открывай, басист, группа пришла!- весело потребовал Дай.
Тошия едва не поскользнулся на паласе, рванувшись в прихожую, распахнул дверь, едва не вырвав ручку, в панике оглядел всех:
- Чье день рождения я проспал?! 
- Миссы,- ответил Ке.
Тошия замолк, а потом его лицо осветилось понимающей улыбкой:
- "Missa"?.. Точно... Июль, 25ое!.. 
- Слушай, ну мы пройдем...,- Дай безалаберно прервал поток воспоминаний басиста и прошел в прихожую,- Вах, а у тебя шикарный сортир!..
- Кухня дальше по коридору,- буркнул Каору,- Короче, Тотчи, пока готовь стол, а мы с Шиньей немного на кухне помишурим.
- Ага,- только и кивнул Тошия, закрывая дверь. 
Дай и Ке помогли выдвинуть праздничный стол на середину комнаты, Ке долго возмущался, что все выглядит "слишком европейски", но Даю пришлось по душе. 
Пока Тошия искал в залежах белья скатерть или приличной белизны простынь, Даю успели дать по шее на кухне, прогнать в магазин за солью и спичками, а Ке нагрузили штопором и поручили священную миссию по вскрытию вина. 
Тошия понял, что без дела сейчас тоже не останется поэтому быстро слинял под предлогом "Я в буфете пошерстю, поисчу одинаковые рюмки-вилки". 
Вернулся Дай, вместе с пакетом подозрительно громыхающей стеклотары. Ке завопил погромче, чем в "дозинг грин", что открывать столько бутылок вредно для творческой личности - причем Дай тут же с оживлением поинтересовался "А потреблять столько бутылок - не вредно, значит???".
Ке, меланхолично вздохнув, изрек:
- На что не пойдешь ради искусства.
Шинья нашинковал салатик, Каору, как оказалось, умел разогревать терияки, якитори и прочие вкусности вкупе с темпурой. 
Тошия сделал звук погромче. Передавали то самое, одно из первых их интервью, где все были в костюмах из "гардена", и возбужденные выходом первого альбома. 
Ровно четырнадцать лет назад... 
Тошия повернулся и неловко столкнулся в дверях с Ке, уронив стакан. 
- Кому яйца оторвать?!- недовольно отозвался с кухни Каору, впрочем, слышно было, что недовольство сплошь надуманное и наигранное.
- Прости,- дернулся Тошия.
- Тотчи,- Ке поймал басиста за руку,- Черный - основной. Основа, понимаешь? Красный - и рыжий. Синий - и фиолетовый. Это спектр, Тотчи. А черный - это основа. 
- Так неинтересно...,- прошептал Тошия и улыбнулся,- прости, Ке. 
- Знаешь, тот поцелуй на самом деле был отвратительным,- фыркнул Ниимура,- С тобой целоваться - все равно что с деревом. Попытаю счастья с Шиньей... 
Ке протопал дальше, аккуратно переступив через осколки, оставив Тошию переваривать сказанное и кипеть от праведного возмущения - как это, как с деревом?! 
- Ребят, уже шесть почти! Пора, пора!- как чертик из табакерки возник Дай с открытой и надпитой бутылкой пива.
- А ну положи,- тут же прищурился Шинья и прицелился острием тесака в партнера. 
Дая сдуло как ветром.
- И правда пора,- заторопился Каору и подхватил тарелки.- Тотчи, помогай. 
Еще пятнадцать минут кручений и верчений, сметаний осколков и отлавливаний Дая по всей квартире - и застолье было готово. 
Не сговариваясь, во главу стола усадили Ке. Дай и Шинья сели слева, Тошия и Каору справа.
По телевизору снова включили "Гарден". Ке поднял стакан и оглядел согрупников:
- Через десять дней родится "Dum Spiro Spero". А пока мы можем поздравить "Missa" с этой вдвойне счастливой датой. Семь - оно ведь тоже не делится, да?- внимательный, чуть безумный взгляд застыл на Тошии,- Но, умножаясь, дает четырнадцать... 
Тошия улыбнулся и под столом протянул руку к Каору. И совсем не удивился, почувствовав, как лидер аккуратно сжал его пальцы. 
- Мы никогда не одни,- подвел итог Ке,- Мы - будем петь. 
Выпили. Налили по новой. Оживленно беседуя и вспоминая первый клип, альбом, успех, потихоньку растащили торт по тарелкам. 
Неожиданно поднялся Дай, хотя Шинья цыкнул.
- Вообще-то, кроме юбилея и бла-бла-бла, у нас еще одна причина есть...,- окинув друзей взглядом, Дай загадочно улыбнулся,- И нет, это не объявление о нашей с Ши помолвке... ай,больно же!
Шинья невозмутимо состроил рожу кирпичом. Тошия захихикал.
- Так вот, все эти "Миссы" и "рубиросы" не звучали бы сейчас и не отзывались эхом в стенах Токио, если бы один из сидящих среди нас человек не согласился стать нашим басистом.
Неожиданно Тошию бросило в жар, он сжал вилку в пальцах, осторожно поднял взгляд. 
Дай лихо ухмыльнулся:
- Если б мы тогда остались без басиста - мы б не стали "Дир ен грей". Зуб даю!- и залпом осушил бокал.
Каору последовал его примеру, примерно одновременно с Ке и Шиньей. Тошия широко улыбнулся:
- Дайске, ты любишь красный цвет?
- Ненавижу,- расхохотался гитарист,- Я за разномастье! Выпьем, а? Ну выпьем же???
- Наливай!- загудел Ке.

IX
- Каору...,- шепотом позвал Тошия, приподнимаясь на локте.
- Ум?- отозвался Ниикура, лежа спиной к басисту.
- Ты правда больше не уйдешь?
- Угу...,- сонный зевок,- Не разбуди этих...
- Мы и так не спим,- мрачно поделился Шинья, пытаясь удержать пьяную тушку Дая от желания пообниматься во сне. 
- Ке так вообще стихи на кухне строчит,- наябедничал Тошия и подполз к лидеру, шурша пледами,- Ну скажи, правда?
- Угу...,- Каору укутался в одеяло. 
Шинье и Даю отдали на растерзание диван, лидеру и басисту постелили на полу. Было жарко и по-летнему свежо, воздух удивительно волнительно пах чем-то живым. 
Ни грамма соли. 
- Каору...,- Тошия уткнулся лицом в спину лидера, меж лопаток и попытался укусить.
- Пьяное чудовище,- пробурчал Ниикура и приоткрыл один глаз,- И что тебе не спится?..
- А что все не спят, а я должен?- надулся Тошия и взобрался на бедра лидера.
- Слышь, альпинист...,- Каору подавился зевком и стряхнул басиста, ласточкой слетевшего на пол.- Отдыхай...
- Я тебя люблю,- еще сильнее надулся Тошия.
- Мы тебя тоже любим,- фыркнул с кровати Шинья и в очередной раз оттолкнул загребущие пьяные руки партнера.
- Но давай не ночью, а?- Каору сел и погладил Тошию по волосам,- Ну чего тебе не спится, а?..
- Угадай, какого цвета?- Тошия с улыбкой прильнул к лидеру, обняв за шею,- Угадаешь - я послушно лягу спать.
- Черного,- хмыкнул Каору.
- Неправильно,- Тошия нахмурился,- Фи-о-ле-то-во-го. И в расплату за проигрыш я тебя по-це-лу-юююю...
- Только не увл...
Договорить Каору не успел - Тотчи осторожно, словно пробуя, коснулся его губ. Этот вкус - давно забытый, полустертый, еще со времен фансервиса и тематических фотосессий - мягко накрыл, погружая в ностальгию.
Каору с неохотой отстранил притихшего басиста. Тот лишь вздохнул. 
- Я правда до сих пор реву, вспоминая то время, когда можно было целовать тебя безнаказанно...
- Тссс,- Каору пропустил через пальцы отросшие слегка вьющиеся волосы Тошии,- Тогда это было понарошку, помнишь.
- А сейчас?
- А сейчас - по-настоящему.
- Только выспаться дайте, а?- зашипел Шинья с дивана и Дай солидарно пробормотал:
- Да, Мию-тян, место...

"Зачем мы поем?.. 
Я не знаю. Я просто делаю то, к чему я приспособлен лучше всего. 
Я давлю на струны. Звук, гулкое и глухое эхо, наполняет наши песни. 
Мы будем петь всегда. 
После нашей смерти это колесо не останется пустым. 
Музыка будет струиться через жизнь и смерть.
Музыка свяжет навсегда. 
Нити - черные, красные, синие - протянутся через пустоту - чтобы удержать от падения в воду одиночество.
Чтобы спеленать душу в кокон, защищающий от боли"...

 

@темы: кавай моей жизни, чур, я сверху!Х), забойная трава Х)), подарок от/для Ши-Ки, фанфикшн, Dir en grey

---

заметочко для близких

я вернулся, бла-бла-бла, все хорошо и замечательно, мы репетируем, но - тсс! - на самом деле в моей жизни как черная дыра образовалась АГРОМЕННАЯ жопа))) и в нее сейчас - как и в черную дыру - уходят все мои силы. Так что достаем платочки, девочки и мальчики и оплакиваем Ши-Ки)))
я занят на месяц вперед, это да))))))))))
Сел, дорогая... ПРОСТИ ЗАСРАНЦА.
тебе подарок на 27ое сентября. Честно. Честно-честно. Клянусь свитером бабушки и своей басухой (страшная клятва Оо)
Но денег на инет пока все равно нет. и не будет пока Т_Т
копим на репетиции. Грустно. Т_Т
нет барабанов, гитары и вокала))) есть бас и клавиши. Йооо, мы сила. Песдец))) Уру-ру, блеать Х)))
зы. зато есть первый костяк для трека) репетируем))) надеюсь, не повесимся в процессе.
Пошел готовить клизмы со скипидаром.
Ваш друг, дядя Шарик. Тьфу. Ши-Ки Х)

Вопрос: Удачи Ши-ки???

1. да		12	(26.67%)
2. да		11	(24.44%)
3. ДА!!!!		22	(48.89%)
Всего:		45 Всего проголосовало: 23

@музыка: Шмели - Бей, колокол!

@настроение: песдеццо

@темы: кавай моей жизни, рабочее;о майн грасс Х), чур, я сверху!Х), забойная трава Х)), тараканы моей головы;Я;размышления на ночь глядя, ПаЧка ПеЧенек Х), великое озлоблебливание, Мамочка (ЛЮБЛЮ!)

---

Типо, набросок)

Название: Воспоминание об убитом.
Автор: Shi-Ki_Kidder
Фэндом: "Человек, который слишком много знал".
Пейринг: Хорн Фишер/Гарольд Марч
Рейтинг: нету
Жанр: драбло-виньетко.
Дисклаймер: This Using For Fun!
Саммари: Пока меня во время перманентных творческих мук мотает осенью как муху по окну, пишется все, кроме того, что хочется. Не принимайте всерьез эту ахинею, Честертон бы из могилы откопался и убил меня лопатой, если б знал, как могут современные люди исказить обычные слова привязанности.
Зы, шапко-фик длиннее фика Т_Т"
---------

Сложно теперь уж вспомнить, как и при каких обстоятельствах это началось.
После успешной атаки английских войск по тяжелой артиллерии противника, Англия перешла к более решительным наступательным действиям против оккупантов, и ирландцы под своим изумрудным флагом с феями дрались как настоящие львы, защищая честь страны.
Печально известные дни этой неназванной войны строго зафиксированы в исторических справочниках и не представляют собой интереса для тонких исследователей человеческой души.
Чтобы познать эту душу, наоборот, надо обращаться к частностям.
Один убитый среди всей своры воющих и взывающих к отмщению павших молчал.
Его молчание, как всегда, сопровождалось легкой усталой улыбкой.
Легкий призрак - таким он запомнился Марчу в тот последний, адский день на берегу алого моря под светом сигнальной ракеты.
И оттого было труднее вспоминать, что бок о бок с памятью о смерти шла память о жизни этого бесконечно далекого и близкого, как вселенная, человека.
Гарольд до последнего не верил, что Фишер мертв.
Его ладонь все еще хранила тепло крепкого пожатия и в ушах звенели слова "Возможно, ты единственный, кому я доверял в этом мире".
Возможно, об этом гнусно и подло говорить над ложем мертвеца, но Марч любил его. Не так, как любят за темнотой окон мужья своих жен, а так, как могут любить друг друга два мужчины.
"Симпатия без уважения ничего не стоит. Заметьте, многим я симпатизирую, но при этом не уважаю ни капли",- улыбался было Хорн Фишер своим мыслям,- "Вы знаете, я люблю вас, и, что еще важней, уважаю. Я бы не стал пытаться заменить потерю уважения симпатией".
Таков он был - настоящий человек своего времени. Знавший всю грязь и подноготную политических дел Англии. Знавший - и гордившийся своей страной.
После обстрела Марч долго не хотел покидать побережье.
Нет, чувства, вроде благородного эгоизма "я умру там, где и ты" не посещали его. Настоящие джентльмены умеют молча переносить удары судьбы.
Но Марч, будем к нему справедливы, не молчал. Сидя на берегу, на изрытом следами тяжелых сапог песке, Гарольд в голос оплакивал эту потерю. Единственную, по его мнению, неоправданную потерю.
Будь по близости впечатлительный поэт или дерзкий художник, они бы усмотрели нечто языческое и первозданное в открывающейся с холма картине: беловолосый, как Аполлон, юноша на золотых песках, изливает печали морю, и теплые волны, темные от недавних выстрелов, печально шелестят по берегу, словно вторя "и это пройдет..."
Сколько времени продолжалось это сознательное самобичевание, Марч не помнил. Просто однажды он очнулся уже в фургоне эвакуационного автомобиля и люди вокруг смотрели на него с нескрываемой жалостью. Побитые взгляды выдавали в них крестьян из той местности, где произошло сражение.
Многие потеряли родных.
Марч тщательно все обдумал. Еще раз заставил себя вспомнить их первое с Фишером дело - о ловком стрелке - и слова Хорна словно сами собой зазвучали в его ушах:
- "Ну, думаю, нам с вами не суждено поссориться еще очень долго..."
Боже, храни Англию.
Боже, храни павших.
Марч крепко сжал ладонь в кулак. В это время нужно взять себя в руки. Стране нужен кто-то, кто расскажет правду о военных действиях.
По возвращению в Лондон Марч вытребовал у издательства командировки в военные лагеря - в качестве осветителя действий, походного журналиста.
По последним слухам, живым из последнего боя он не вернулся.

@темы: кавай моей жизни, рабочее;о майн грасс Х), чур, я сверху!Х), забойная трава Х)), художественный песец мозга Х_Х, художественная литература, фанфикшн

---

А давайте поиграем??? Ши надо успокоиться)

Назовите фандом и я отвечу касательно него на следующие вопросы:

Мой ОТП.
Мой ОТП из канонических.
Пэйринг "Если это случится, я выколю себе глаза вилкой".
Пэйринг "Иногда балуюсь".
Пэйринг "Автокатастрофа". (насколько я знаком с тамошней фандомной терминологией, что-то в духе: жесть, но не смотреть не получается)
Пэйринг "Что-то есть, но пока не очень".
Пэйринг "Бессмыслица, но почему бы и нет?"
Пэйринг "Всеми любимый, но меня не цепляет".
Пэйринг "На все времена". (одновременно классический и любимый, видимо)

для Nirai (Экзорциста не смотрел, поэтому Нуры Х))

о бедном йокае замолвите слово...

Мой ОТП. Ночной/Дневной (ну куда без них Х)
Мой ОТП из канонических. Нурарихен/Ёхиме
Пэйринг "Если это случится, я выколю себе глаза вилкой". Рикан/Рикуо
Пэйринг "Иногда балуюсь". Юки-Онна/Юра
Пэйринг "Автокатастрофа". Киецуги/Маки
Пэйринг "Что-то есть, но пока не очень". Шима/Айкава
Пэйринг "Бессмыслица, но почему бы и нет?" ммм...Ночной/Икуто (надеюсь, правильно вспомнил имя Х)
Пэйринг "Всеми любимый, но меня не цепляет". Ночной/Зен
Пэйринг "На все времена". Ночной/Дневной Х)

для Hawaiian Fox - DOGS

крупный калибр

Мой ОТП. Хайне/Бадоу
Мой ОТП из канонических. все сложно Х)
Пэйринг "Если это случится, я выколю себе глаза вилкой". Бадоу/Нилл
Пэйринг "Иногда балуюсь". Мими/Нилл
Пэйринг "Автокатастрофа". Хайне/Кири (хотя скорее наоборот Х)
Пэйринг "Что-то есть, но пока не очень". Магато/Наото
Пэйринг "Бессмыслица, но почему бы и нет?" Наото/Нилл
Пэйринг "Всеми любимый, но меня не цепляет". Хайне/Наото
Пэйринг "На все времена". Ммм...Ангелика/Джованни???Х)

для Al Hail - Пандора!!!)

приговаривается к заключению в Бездну.

Мой ОТП. Глен/Джек
Мой ОТП из канонических. Винсент/Ада
Пэйринг "Если это случится, я выколю себе глаза вилкой". Винсент/Лео
Пэйринг "Иногда балуюсь". Элиот/Лео
Пэйринг "Автокатастрофа". Алиса/Оз Х)
Пэйринг "Что-то есть, но пока не очень". Джек/Гилберт
Пэйринг "Бессмыслица, но почему бы и нет?" Гилберт/Алиса
Пэйринг "Всеми любимый, но меня не цепляет". Ксарксис Брейк/кто-угодно.
Пэйринг "На все времена". Лейм/Лили

Для Selmag - Gundam 00 (я рад, что ты спросила Х)))))

уничтожаю цели

Мой ОТП. Локон/Тиерия
Мой ОТП из канонических. Сетсуна/Марина
Пэйринг "Если это случится, я выколю себе глаза вилкой". Аллилуйя/Тиерия
Пэйринг "Иногда балуюсь". Локон/Сетсуна
Пэйринг "Автокатастрофа". Халлилуйя/Аллилуйя
Пэйринг "Что-то есть, но пока не очень". Катагири/Сумераги
Пэйринг "Бессмыслица, но почему бы и нет?" Грэхем/Сетсуна Х)
Пэйринг "Всеми любимый, но меня не цепляет". Локон/Аллилуйя
Пэйринг "На все времена". Локон/Тиерия Х)

@музыка: Larc~en~Ciel - Daybreak's bell

@настроение: ururu!

@темы: кавай моей жизни, забойная трава Х)), тараканы моей головы;Я;размышления на ночь глядя, ПаЧка ПеЧенек Х)

---

G-N 02

Название: G-N
Цикл: "Глубина".
Автор: Shi-Ki_Kidder
Фэндом: Gundam 00
Пейринг: Lockon/Tieria
Рейтинг: R
Жанр: romantic
Дисклаймер: This Using For Fun!
Саммари: Собственно, последний фик.
-----------

третий движок

9.
Тиерии снится тот бой четырехлетней давности.
Тиерия не может простить себя. До сих пор - не может.
Просто не получается взять и сказать себе - "Ты не виноват". Может потому, что именно он и виноват?
Тиерия мечется во сне, задевая руками стену. Во сне он продолжает пытаться запустить двигатель Вирта.
Во сне снова и снова он видит, как энергетический меч вскрывает броню Динамиса как скорлупу.
Тиерия плачет.
Локон, в темноте, но рядом, не знает, что сделать.
Все происходящее кажется ему нелепым. Парень, который не девушка, знавший его брата, и девушка, его любившая, до последнего надеявшаяся, что они похожи.
Лайлу кажется, что мир свихнулся. Кто-то до боли похожий, внутри, ехидным голосом сообщает, что так оно и есть.
Тиерия - первая жертва сумасшествия.
Локону хочется пригладить его встрепанные волосы, но он не может решиться и прикоснуться к товарищу.
Вчерашние полупьяные порывы затащить пассию брата в кровать улетучились, оставив лишь похмельный и горький удушливый звон в ушах.
Хару дремлет на столе. Тает шоколад на торте - так никем и не опробованный.
Тиерия затихает во сне. Ему снится собственная смерть и это не выглядит страшным.
Локон смотрит на Тиерию и пытается понять, что именно его привлекло вчера в этом худеньком невзрачном существе.
Попытки не венчаются успехом.
Локон с разочарованием вздыхает, откатывается на край кровати и садится. Под ногой тонко хрупает стекло.
Тиерия, встрепенувший, открывает глаза:
- Тревога?..- хрипловатый заспанный голос.
- Нет,- Локон убирает ногу и с сомнением вглядывается в осколки на полу,- Кранты очкам...
Тиерия подползает к краю и протягивает руку, ощупывает погнутые дужки. Локон смотрит на его гибкую спину, на выступающие позвонки.
Тиерия выпрямляется и садится на кровати.
- Уйдешь?- как-то непонятно спрашивает Локон.
- Тебе принести попить?.. Я на кухню.
- Я не Нейл Диланди!
- Я знаю,- спокойно отвечает Тиерия и встает,- Так тебе принести попить?
- Неси,- хмурится Локон,- Лучше бы ты сказал, что ненавидишь меня.
- Не могу,- Тиерия останавливается перед дверью и ищет в темноте обувь,- Ты не Нейл, так что мне не за что тебя ненавидеть.
Дверь тихо закрывается.
Мастер Херудима без сил откидывается на кровать и проводит носом по подушке. Влажная - от слез Тиерии.
Пахнет им.
Интересно, можно захлебнуться запахом, строя на его фундаменте хрупкие воздушные замки?..

10.
Тиерия пытается вспомнить, что ему снится. На руку брызгает ледяной водой из-под крана. Тиерия выключает воду и берет стакан.
Несет в комнату.
Все еще пытается понять, почему глаза так подозрительно режет, словно от слез.
Минуя дверь в большой зал, Тиерия обращает внимание, что не заперто. Останавливается и заглядывает, не удержавшись. У панорамного стекла стоит Аллилуйя и выводит женское имя пальцем по запотевшему от дыхания окну.
Тиерия молча исчезает.
У каждого в Селестиал Бейнг свои раны и каждый несет их молча.
Ну или почти молча. Вспомнился потерянный вид Фелт.
Не вовремя.
Тиерия боится оглянуться, словно все призраки прошлого собрались сейчас за его спиной, распуская прозрачные руки.
По коже дрожь. Дверь в комнату Локона не заперта. В коридоре светят бледные аварийные лампы. Тиерия глубоко вдыхает и открывает дверь.
Нырок в темноту, невольно задерживаешь дыхание. Шаги тяжелеют, под ногами шуршит палас. Дверь закрывается, отрезая от белесого проема-выхода.
Снова мутная зелень потолка и глубина погружения. Комната словно переливается. Похоже на бредовый сон.
Словно плывешь под водой. Нырок еще глубже. На кровать. Локон дремлет сидя, Хару лежит на столе.
Тиерия садится рядом, ставит стакан на столик. Тишину - абсолютную, жуткую, подводную тишину - разрезают две струйки дыхания.
Чувство беспомощности петлей затягивается на шее. Нет никого рядом, кто мог бы протянуть руку и вытащить из этой вязкой зеленой глубины.
Но самое страшное в том, что всплывать... абсолютно не хочется.
Наоборот - хочется добраться до дна, до мелкого крупчатого песка.
- Локон,- шепотом зовет Тиерия,- Локон.
Спящий шевелится и сонно хмурит брови.
- Пей и ложись,- как маленькому строго выговаривает Тиерия.
Локон фырчит, на ощупь берет стакан, отпивает. Морщится - от ледяной воды ломит зубы.
Тиерия плотнее закутывается в рубашку с тремя уцелевшими пуговицами.
- Спасибо.
Тиерия кивает. И в тот же миг ему на голову обрушиваются остатки воды. Холодные струйки обжигающими змейками скользят по шее, загривку, проникая все ниже.
- С ума сошел?!- рычит Тиерия, вскакивая.
- Да,- хохочет ирландец.
Тиерия поспешно возится с пуговицами, отчаявшись, дергая полы в сторону, отрывая последнюю уцелевшую, и сбрасывает рубашку. Намокшая ткань больше не липнет к коже.
Зато теперь, когда этой ткани нет, Тиерия неожиданно ясно ощущает голодный взгляд Локона.
- Я...пойду...,- Тиерия отступает к двери.
- Иди,- разрешает Локон.
Тиерия замирает, пытаясь осознать это. Локон усмехается:
- Играешься...
- Чем?
- Собою,- отвечает Локон и встает.
Тиерия упирается спиной в стену, пытается найти ладонью ручку двери.
- Тебе страшно, но ты не хочешь уходить. Но твоя гордость не позволяет тебе в этом признаться, и ты ждешь, что я оправдаю тебя перед гордостью, запретив уходить. Ты такой наивный, Тиерия...
- А тебе, видимо, только в радость унизить кого-то, да?- шипит Тиерия, прищуриваясь. Комната плывет перед глазами.
Очки бы помогли.
Эффект глубины искажается.
Локон так близко, что тяжело дышать. Тиерии почти физически больно от такого тесного контакта без душевной близости.
Словно между ними вновь стоит стальная стена.
- Мне это совсем не в радость,- тихо отвечает Локон.
Тиерию шатает от сердцебиения.
- Мне не хочется никого унижать,- продолжает Локон,- Наоборот...
- Сражаться...чтобы изменить этот мир?..
- И сражаться тоже,- кивает Локон с улыбкой,- Этот мир...
- Этот мир не для нас,- Тиерия закусывает губу и смотрит в глаза мастеру гандама.

11.
- Мы не сможем жить в нем, даже если изменим. Мы не приспособлены для мира. Мы выбраны не из-за наших способностей или сил... Мы слабые, мы на самом деле очень слабые, понимаешь?- Тиерия говорит, не останавливаясь, захлебываясь словами,- Мы наивные, все, наивные идеалисты. Мы победим, претворим план Иолии в жизнь, но нас в этой жизни не будет. Нас не может там быть! Если не будет войн, боли, страха, то мы не будем нужны миру. Мы...что мы умеем? Сражаться за свои идеалы, вот что!.. Сражаться! В мире, где больше не будет сражений!..
Тиерия то ли плачет, то ли смеется. Локон слушает его голос, пропуская слова мимо ушей. Такие откровения давно не откровения для него.
Просто Тиерия раньше не задумывался над своим местом в новом мире. А теперь выдыхает все страхи и волнения перед...другом?
Перед единственным человеком, способным понять его хотя бы отдаленно.
Тиерия не боится умереть. Смерть была бы спасением.
Тиерия боится стать ненужной вещью.
Очень боится.
Комок страхов замер в руках Локона, решившегося наконец прикоснуться к тому, что так безрассудно защищал брат.
- Эй,- улыбка,- Не бойся. Мы всегда будем нужны, понимаешь? Ведь кто-то должен защищать этот мир, м? Кто, если не мы?
- За...щищать?- в глазах Тиерии эхо далеких взрывов, продолжение бесконечных космических боев.
- Защищать,- Локон утягивает послушного Эрде на кровать, усаживает к себе на колени.
Прикасается к фиолетовой пряди и растирает ее пальцами. Впервые - осознавая, что перед ним не женщина и не осколок прошлого по имени Нейл Диланди.
Просто очень красивое и гордое существо.
- Я подумаю над этим. Защищать...,- Тиерия не знает, какие мысли бродят сейчас в голове Локона. Он лишь чувствует, что глубина расступилась.
Под спиной впервые - мелкий белый песок, шелк подводных растений.
Что-то черное и давящее покидает этот омут. Становится легче дышать и Тиерия чувствует, что воздух пропитан шоколадом.
- Ты так и не попробовал...,- недовольно ворчит мастер Серави,- А я старался, между прочим...
- С утра - непременно попробую,- заверяет Локон и крепче прижимает Тиерию к себе.
По потолку плывут длинные космические тени, словно следы огромных неведомых рыб. Кислород срывается с губ и тонкой струйкой дыхания уносится вверх.
Кажется, что комната плывет, и голова кружится.
Только этим можно объяснить себе странное жгучее желание прикоснуться в губам Локона.
Ладони мастера скользят по талии. Тиерия и Лайл целуются, как дети. Потрясения и шоки еще впереди, но пока оба чувствуют, что темнота рассосалась, и пытаются хоть немного компенсировать странной щемящей нежностью свою боль.
"Это не Нейл..."- проносится во взгляде Тиерии.
"Это не девушка..."- читается в глазах Локона.
"А, к черту!.."- думают оба и вновь прикасаются друг к другу.

12.
Казалось, что утро никогда не наступит. Они спали, как дети, переплетая руки и ноги, на одной кровати.
В космосе не бывает пробуждений от луча в окно.
Срочный сигнал поднял всех на ноги.
- А-лаус начали действовать! Поторопитесь!- крикнула Сумераги-сан с вирт-окна.
- Уже?..- недовольно проворчал Локон, приподнимая голову.
- Надо вставать.- кивнул Тиерия.
- Тебя проводить до комнаты?- смешок.
- Я сам справлюсь!- негодующе дернул плечом Тиерия, садясь на кровати.
От воспоминаний об этой ночи по коже шли мурашки - столько глупых слов и действий.
- Парочка, парочка! Доброе утро!- поприветствовал мастеров проснувшийся Хару.
- Тиерия,- окликнул Локон быстро собравшегося парня,- Как ты смотришь на ужин вдвоем?
- Вчера насмотрелся, спасибо,- фыркнул Эрде, отыскивая и накидывая на плечи свою розовую рубашку без пуговиц.
- Я угощаю,- широко улыбнулся Локон.
- Тогда и готовишь - сам. Учти, я еще не простил тебе этот прекрасный торт.
Прежде, чем Локон изумленно понял, что Тиерия шутит, тот улыбнулся и выскользнул за дверь.
"Укушу"- с внезапной мурлычащей интонацией хищника подумал Локон, вставая,- "Сегодня же ночью - укушу..."



 

@музыка: Larc~en~Ciel - Daybreak's bell

@настроение: ururu!

@темы: кавай моей жизни, чур, я сверху!Х), забойная трава Х)), художественный песец мозга Х_Х, Gundam 00 Lockon/Tieria, фанфикшн, Аниме

---

G-N 01

Название: G-N
Цикл: "Глубина".
Автор: Shi-Ki_Kidder
Фэндом: Gundam 00
Пейринг: Lockon/Tieria
Рейтинг: R
Жанр: romantic
Дисклаймер: This Using For Fun!
Саммари: собственно, вторая порция - исключительнейшие розовые сопли + вдовесок ссылки на некоторые события. Ужоснах=_="
---------------

Второй движок

5.
- Тебе помочь?- Аллилуйя с чашкой чая материализуется в дверях.
Тиерия хмуро смотрит на него и качает головой:
- Спасибо, я - сам.
С губ Аллилуйи срывается что-то вроде беззвучного стона, возможно - просто слишком резкий выдох на горячую поверхность чая.
Тиерия уже не смотрит на него, отбрив своей колючей холодностью. Тиерия поглощен приготовлением ужина на двоих.
При взгляде в поваренную книгу начинает слегка мутить и не хватает четких детализированных планов Сумераги-сан, где каждая секунда расписана совершенно внятно.
- Я умею готовить,- делает еще одну попытку Аллилуйя.
- Я знаю,- монотонно бормочет Тиерия,- Что ты идеальный солдат, но все-таки, не будь настолько назойлив. Я же сказал - я сам!
Вода вскипает.
Аллилуйя виновато трет лоб и выходит из кухни. Эрде садится на стул и еще раз смотрит в рецепт.
Фраза "варить до готовности" смешала все карты. До готовности - это сколько?
Попробовав заткнуть куда поглубже гордость, Тиерия засыпает макароны в бурлящую воду и тщательно помешивает. Полупрозрачные хрупкие стержни отмякают прямо на глазах и белеют.
Пахнет мукой и изюмом. Пар от воды приятно греет руки и лицо.
- Добавить соль по вкусу...,- читает Тиерия, поправляет очки, протерев запотевшие стеклышки, и оглядывается в поисках солонки.
В тот же миг по внутренней сети Птолимео раздается громкий сигнал - приказ собраться в главной рубке. Тиерия шипит и смотрит на экран с тихой ненавистью. Переводит взгляд на недоваренный ужин и шипит уже громче.
Разрываясь между долгом и гордостью, выключает плиту, накрывает кастрюлю крышкой и спешит в рубку.
По дороге сталкивается с Сетсуной и чуть кивает в знак приветствия.
- Не знаешь, откуда срочность?- Сетсуна тоже недоволен - наверняка, сигнал оторвал его от очередного теста оборудования Дубль О.
- Нет,- отвечает Тиерия и вводит код на панели.
Дверь с шипением отъезжает в сторону, пропуская мастеров в рубку.
- Если это очередная глупость...,- с порога начинает угрожающим тоном Тиерия и замолкает, наткнувшись на хмурый взгляд Сумераги.
- Эй, эй,- примиряюще смеется Локон,- Сумераги-сан, не надо так смотреть!..
- А ты мог бы и раньше предупредить,- хмуро сообщает тактик Селестиал Бейнг и оглядывается на остальных мастеров,- В общем, у Локона сегодня день рождения, а он хотел смолчать.

6.
- А...,- отрешенно произносит Сетсуна и моргает.
Тиерии кажется, что у него перед глазами сейчас мелькают кусочки головоломки, из которых складывается Мир, и мастер Дубль О пытается пристроить кусочек "День рождения" к тем, что уже собраны. Видимо, тщетно.
Аллилуйя поздравляет именинника, предлагает выпить, Сумераги, конечно, за.
Милена и розовая от смущения Фелт разворачивают вирт-плакат, найденный в глуби интернета - большие зеленые буквы "С Днем Рождения!".
Рубка приобретает комичный и праздничный вид.
Тиерии кажется, что его голова сейчас взорвется. Все вокруг выглядит несусветной глупостью и чушью. О каких праздниках может идти речь, если у них есть План?!
Локон смеется.
Смех обжигает изнутри, корябая кривыми когтями горло.
Тиерия разворачивается и убегает из рубки - вперед, к комнате с портом, к Веде.
Подключение, как всегда, проходит без проблем, Веда мягка и податлива. Тиерия тонет в ее зеленых мерцающих глубинах.
Данные и информация, перекодированные в цифры, проносится по спиралям мимо мастера.
В планах Веды нет ничего про дни рождения, но есть ссылка на статью, как раньше проводили эти дни - круг родственников, друзья, торт, свечи и желание.
Слово "свечи" вызвало недоумение, но в конце статьи обнаружилась сноска и описание - древний осветительный индивидуальный прибор.
Выяснив все, что хотел, Тиерия отключается от Веды.
Как всегда - кажется, что оторвал часть себя. Неуютное скребущееся по сердцу ощущение неполноценности.
Тиерия закрывает глаза и напоминает себе, что давно смирился с мыслью, что без Веды - он ничто.
Даже способности Серави без Веды не стоят ничего.
На выходе из комнаты-порта Тиерию догоняет мысль о проигранном ужине. Знал ли Локон, что все так выйдет?
Почему он попросил именно ужин в подарок? - Тиерия не сомневается, что в подарок.
Из-за...слухов?
Птолимео - странный корабль. Едва Тиерия уверяется, что все находятся в рубке, ему на пути попадается Фелт.
Девушка вздрагивает и роняет невнятные слова - то ли приветствие, то ли сообщение, что мастера Серави ищут...
- Скажи,- без предисловий начинает Тиерия,- Ты тоже думаешь, что мы с Локоном встречаемся?
Глаза Фелт расширяются, она замирает на миг. По уголкам набегают слезы.
- Думаешь,- констатирует факт Тиерия и хмурится,- Да кто разносит эти чертовы слухи?!
Он оставляет бледную и растерянную Фелт за спиной, решительно двигаясь в сторону кухни.
Там уже горит свет. Корабельный кок возится в ящике.
Тиерия закрывает дверь за собой. Почему-то шепотом говорит, что хочет.
Подумав, кок кивает. Тиерия чувствует облегчение.

7.
- Локон, к тебе гость! Локон, к тебе гость!- деловито сообщает Хару и подпрыгивает в воздухе.
- Впусти,- кивает мастер Херудима и садится на кровати.
Дверь плавно отъезжает в сторону, в комнату входит Тиерия, чуть напрягшись от перепадов гравитации - в коридорах царила невесомость, а в комнатах - обычное земное притяжение.
- О?- удивленно выгибает бровь Локон,- Ты все-таки справился с собой?
- Это был честный проигрыш,- хмурится Тиерия и оглядывается в коридор,- Освободи стол от ненужных вещей.
Пока Локон исполняет распоряжение, Тиерия заносит в комнату небольшой поднос, накрытый блестящей круглой крышкой.
- Это?..
- Ужин,- Тиерия ставит поднос на стол,- Как ты и просил. С днем рождения, Локон Стратос.
Ирландец, не без опаски, с осторожностью поднимает серебристый купол и с еще более сильным удивлением переводит взгляд на Тиерию:
- Неужели, ты сам?
- Мне помогли,- отрезает Тиерия,- Я не умею.
- Ты все еще злишься из-за слухов?- вздыхает мастер Херудима, берет с подноса нож и вонзает в сердцевину шоколадного торта.
Тиерия пристально смотрит, как лезвие скользит по коржам, и молчит.
- Сладкое, сладкое, Локон!- нарушает тишину Хару.
Тиерия чуть улыбается и заправляет прядь волос за ухо:
- Нет, не злюсь. Веда сказала, что в такой день ты должен загадать желание и задуть свечи. У нас нет свечей, но вполне можно использовать фонарики...
Локон хохочет и Тиерия изумленно замолкает. Ирландец смеется, как сумасшедший, и смахивает набежавшие слезы с глаз, со смесью нежности и лукавства смотрит на товарища.
Тиерия теряет слова и нить происходящего.
- Не надо фонариков,- говорит Локон.
- Не надо?..- вторит Тиерия.
- Я загадаю желание и так.
- Так?..
- Ага. Пусть это будет... ну хотя бы... осуществление наших планов, м?
- Не пойдет,- фыркает Тиерия,- План Иолии Шейнберга должен свершиться и без всяких желаний! Ты должен придумать что-то свое, иначе не сбудется.
- Ха,- хмыкает Локон и добродушно улыбается,- Тогда, я желаю твой поцелуй.
- Абсолютно неприемлемо,- Тиерия складывает руки на груди.
- А желание именинника - закон,- продолжает куражиться Локон,- Кис-кис-кис, Тиерия.
- Это просто глупые слухи!- мастер Серави подскакивает с кровати.
- Поцелуй, поцелуй!- подливает масла в огонь Хару, налетев на плечо Тиерии, словно нечаянно, подтолкнув того в сторону Локона.
У него широкие и теплые ладони, наверное, было бы здорово стать звездой и упасть к нему в руки...
Тиерия возмущенно вскрикивает, роняя очки на пол. Мир плывет перед глазами цветастыми пятнами, россыпью выгоревших пикселей.
Под спиной - мягкая роскошь корабельной кровати, складки свитого покрывала.
На плечах - крепкие ладони, уверенно удерживающие Тиерию в горизонтальном положении.
- Ну не бойся так...,- успокаивающе шепчет Локон, склоняясь к лицу товарища.
Тиерия не боится. Плечи болят.
- Неужели, ты и вправду мальчик?..- продолжает нашептывания теплый голос.
Но Тиерия холоднеет. Пытается увернуться, оттолкнуть.
Закрывает глаза, судорожно вдохнув, чувствуя пальцы на бедре. Дергается, шипя, когда Локон трогает там, где не трогал никто.
- Прости,- глухо произносит ирландец.
Теплые настойчивые руки исчезают. Тиерия наконец выдыхает.
- Ты и вправду мальчик. Надо же, и не скажешь ведь...
Тиерии очень хочется исчезнуть. Забыть. Убить. Уничтожить то, что причиняет боль, что заставило перенести унижение.
Голос не слушается. Слов много, но они слипаются в какие-то уродливые обвиняющие сочетания.
Тиерия не желает обвинять.
- Прости,- повторяет Локон,- Не знаю, что на меня нашло... Наверное, мне лечиться пора, да?- смущенно улыбается.
Тиерия садится, пытается застегнуть пуговицы - большинство оторваны, задача не из легких.
Локон, встав, отходит к шкафу и возвращается с одной из своих рубашек:
- Возьми пока. Тиерия?..
- М?..- отзывается парень, не глядя забирая рубашку из рук Локона.
- Почему ты не девушка, черт подери?..

8.
- Это напрягает тебя? Моя внешность?..- Тиерия отрешенно переодевается.
От рубашки пахнет Локоном. Терпимо, если принюхаться. Под ладонью на кровати перекатывается кругляшок пуговицы - одной из розовых беглянок.
- Нет, не очень,- Локон садится на кровать и рассеяно смотрит на торт,- Просто это вышло как-то грубо, да?
- Абсолютно в духе человека,- просто отвечает Эрде.
- Человека,- Локон усмехается,- Люди часто совершают ошибки.
- Наверное,- равнодушно бросает Тиерия.
Разговор затихает. Мастер Серави встает. Пуговица падает на пол и с пластиковым стуком закатывается под кровать.
- А что изменилось бы...будь я девушкой?- Тиерия наклоняется за очками.
- Ну... я бы забрал свой поцелуй.
- Против моей воли?- пальцы замирают в миге над дужкой.
- Нет.
Тиерия выпрямляется и непонимающе смотрит на товарища:
- Тогда что тебе мешало просто спросить меня о том, девушка я или нет?
Локон пожимает плечами. Пальцы продолжают хранить память о тепле, к которому на миг прикоснулись. Тонкие изгибы тела, кажется, намертво впаялись в мозг.
- Я не понимаю,- совершенно искренне качает головой Тиерия.- Люди такие...нелогичные.
- Может быть,- хмыкает Локон и протягивает руку,- Я понял. Я все еще хочу исполнить свое желание.
- Надеюсь, ты про изменение мира?- излишне резко обрывает Тиерия, отпрянув назад.
- Нет,- Локон ловит Тиерию за плечо и притягивает к себе.
- Отпусти,- шипит мастер Серави, упираясь ладонями в грудь ирландцу.
Тяжело дышать от того, что рядом кто-то теплый и сильный. Сила подчиняет.
Тиерия даже не жмурится, когда губы соприкасаются с губами. Сначала нежно, поверхностно, изучая друг друга. Потом - жарче, глубже. Локон срывается, забывая, что перед ним не хрупкая девушка с огромными наивными глазами.
Тиерию трясет. То, что было раньше, все, что было - пошло трещинами, раскололось, явив свою алую изнанку.
Мир закружился со скоростью детской карусели.
- Локон, нельзя! Локон, нельзя!- металлический голос Хару как ведро ледяной воды.
Лишь осколки брызгами в стороны. Локон замирает и Тиерия без сил выскальзывает из его рук, падая на кровать.
Хару кружит над кроватью и шевелит грави-ушками.
- Почему? Хару?..
- Тиерия - друг! Друг!
- Да знаю я...,- Локон трет лицо ладонями.
Со стороны Тиерии внезапно доносится что-то похожее на смешок. Локон резко оглядывается.
Тиерия сидит на кровати и смеется, держа в пальцах полы чужой рубашки с полу-оборванными пуговицами.
Локон улыбается, а через секунду присоединяется к смеху. Не прекращая смеяться, обнимает Тиерию за плечи, опрокидывает на кровать.
Шарит по стене, выключает верхний свет, оставив лишь неоновый зеленоватый светодиод над кроватью.
- Эй,- шепчет Тиерия.
- Оставайся,- серьезно предлагает Локон,- Побудь до утра.
- Но...
- Останься, Тиерия.
Тот вздыхает и покорно замирает, смотря в потолок, покрытый зелеными отсветами - как поверхность воды, заросшая водорослями.
Локон осторожно выпутывает из-под себя плед, расправляет одной рукой и накидывает сверху. Тиерия словно не дышит.
- Скажи... Он был другим, правда?
Молчаливый кивок. Локон лишь усмехается, крепко прижимая товарища к себе, вырывая-таки из его груди судорожный вдох.




 

@музыка: Skillet - earth invasion

@настроение: ururu!

@темы: кавай моей жизни, чур, я сверху!Х), забойная трава Х)), художественный песец мозга Х_Х, Gundam 00 Lockon/Tieria, фанфикшн, Аниме

---

G-N 00

Название: G-N
Цикл: "Глубина"
Автор: Shi-Ki_Kidder
Фэндом: Gundam 00
Пейринг: Lockon/Tieria
Рейтинг: R
Жанр: romantic, action, drama.
Дисклаймер: This Using For Fun!
Саммари: Первый, и, возможно, последний фик из небольшого задуманного цикла.
(прода будет)
---------------

Первый движок

У него слишком тонкая талия и слишком болезненная гордость. Быть Мастером - это не в игрушки играть.
Но, кажется, ему все еще хочется именно этого?..
Изменить мир - для него это игра в сильнейшего, в того, кто лучше приспособлен к окружающей среде и ее ядовитой реакции на внешнее раздражение.
Для него этот мир - всего лишь площадка боя, а мы все - фигуры на шахматной доске.
Но даже он иногда...
Когда рядом Локон.
Вообще, рядом с этим человеком никогда не ощущаешь себя несчастным или одиноким. Он умеет находить слова утешения буквально доставая их из воздуха. Из стратосферы.
Он,ненавидящий эту жизнь и этот мир, умеет вдохнуть улыбку в безжизненную куклу Тиерию.
Даже Сетсуна перестает маяться среди отражений своих искажений, болтая с Локоном ни о чем.
Но все-таки, дело не в Сетсуне.
У Тиерии слишком тонкая талия и слишком холодные глаза.
Иногда алые, как война, иногда невыносимо золотые, как солнце.
И все равно - холодные.
Тиерия играет в свои маленькие игры, думая, что это он движет фигуры по доске, но на самом деле против нас играет сама Жизнь.
Конец предрешен, и мы знаем это с самого начала.
Так почему ты отворачиваешься и не хочешь смотреть, Тиерия?!
Почему?!
У тебя теплые руки, но редко кто об этом знает. Ты умело скрываешь свою теплокровность под маской отчуждения.
Но даже ты рядом с ним таешь, как мороженное.
Ты хоть помнишь, что такое мороженное, Тиерия?
Может, Иолия Шейнберг перестарался, создавая тебя?
Локон проходит мимо, чуть кивнув в знак приветствия, идет дальше, к большому залу. Там, у стекла, обхватив себя за плечи, словно пытаясь удержать в каких-то самим собой обозначенных рамках, стоит Тиерия.
Видит Бог, в которого я верю, что я не хочу видеть то, что происходит дальше.
Вы и так слишком редко бываете наедине. Птолимео, несмотря на размер, густонаселен теми, кто любит давать советы и не вовремя появляться.
Такими, как Крис...и Фелт.
Когда я ловлю девушку за плечо, она чуть удивленно замирает, склоняет голову и тихо спрашивает, совсем как Хару:
- Локон?
- Немного занят,- пытаюсь улыбнуться, хотя выходит как-то не так.
И Фелт видит эти "не так". Не знаю, о чем она думает, но ясно осознаю, что она понимает. Понимает, кем занят Локон. Понимает, отчего у меня дрожат руки. Понимает, что это - не наше дело. Уже - не наше.
Одно тонкое и невыносимо острое имя - Тиерия - отточенной бритвой перерубило два кровеносных сосуда надежды.
- Аллилуйя!- вижу Сумераги в конце коридора,- У нас новый план миссии.
Перевожу взгляд на Фелт, она смотрит на Сумераги, потом тихонько отходит и возвращается в рубку.
- Зови остальных,- командует стратег.
Машинально смотрю на время:
- Можно...еще десять минут?
Такое ощущение, что все вокруг ЗНАЮТ. Сумераги хмыкает, как умеет только она, и с улыбкой кивает.
Слышу голоса, доносящиеся из большого зала. Тиерия...смеется?
Ты волшебник, Локон, ты знаешь об этом?
Я слышу смех того, кого никогда не смогу развеселить, и в этот момент я готов простить тебе все, Локон - даже то, что ты обнимаешь моего Тиерию.
Моего?
Смешная шутка. Это притяжательное неуместно тем, что он никогда и не был моим. Тиерия всегда был ничей.
Мне ли тебя судить, Локон, что ты оказался первым и подобрал эту неприкаянную душу в свои объятия?
Дело не в страсти, не в памяти, даже не в имени.
У него нет ничего, кроме тонкой талии и отчаянной гордости.
Ни-че-го.

1.
- Цель зафиксирована по левому борту, начинаю атаку, провожу маневр. Дубль О, построение Джи-7,- сообщил Сетсуна по внутреннему каналу, направляя гандам к транспортнику террористов.
- Missing start,- шутливо улыбнулся Локон, наблюдая в прицел за маневрами Дубль О, готовый прикрыть в любую секунду.
- Дубль О, перехожу к первой фазе...
Сумераги Ри Норьеги с хладнокровием стратега наблюдала за действием, разворачивающимся на вирт-экранах, отмечая движения гандамов и мобильных доспехов врага.
Через несколько секунд по окнам поползли помехи от очередной вспышки света и оглушительного взрыва - обломки транспортника попали в гравитационное поле астероида и были затянуты в атмосферу.
- Херудим, стреляю по целям!
Выстрел промелькнул острым белым лучом, мобильный доспех попавший в зону поражения потерял руку и ногу, управляющий контур замкнуло. Дубль О, выхватив один из клинков, подлетел к обездвиженному врагу и нанес контрольный удар, разрубая доспех пополам.
- Миссия завершена.
Сумераги с облегчением откинулась на кресло и переплела пальцы на животе, прикрыв глаза.
- Ура!- неугомонная Милена подпрыгнула на месте,- Они справились!
- Это было бы ужасно, если бы они проиграли такому врагу,- презрительно фыркнул Тиерия, стоящий поодаль у стены.
- Не будь так строг,- Аллилуйя почесал затылок,- Все живы, разве это не повод для радости?
- Радоваться будем тогда, когда изменим мир!- отрезал Тиерия,- Я выйду!
Он оторвался от стены и резко выскользнул за дверь.
Фелт чуть недоуменно склонила голову набок, поймала понимающий взгляд Аллилуйи и промолчала - как всегда.
- Дубль О, Херудим, даю поочередную стыковку, Дубль О первый. Первый док, открываю!- отбарабанила Милена по клавишам, комментируя себя вслух.
- Посмотрим, как отзовется мир на наше следующее вмешательство...,- вздохнула Сумераги и нахмурилась, глядя на открытое вирт-окно из-под длинных ресниц.

2.
- Тук-тук, можно?- Локон постучал костяшками пальцев по дверному проему.
- Можно? Можно?- переспросил Хару, мигая индикаторами.
- Заходи,- бросил Тиерия, расстегивая розовую рубашку.
- Нам уже выдали новый план миссии?- Локон прикрыл за собой дверь, прошел в комнату и присел на край кровати.
Хару покружил рядом и завис над компьютером.
- Пока нет, но Сумераги-сан уже ознакомляется с его материалами,- Тиерия бросил рубашку в пустую корзину для грязного белья, открыл шкаф и достал оттуда точно такую же розовую бесформенную тряпку.
- Значит, до вечера можно отдыхать,- Локон откинулся на кровать, подкладывая руки под голову,- Как на счет пары партий в симуляторе вирт-боя? М?
- Никак,- пальцы ловко застегнули ряд пуговиц,- Это заранее нечестно.
- Заодно потренируешься в стрельбе,- широко усмехнулся Локон, перекатываясь на живот и оглядываясь,- Хотя бы научишься целиться.
- Я умею!- уязвлено вскинулся Тиерия,- Я нормально стреляю!
- Докажи,- улыбка ирландца выглядела как снисходительный вызов.
И Тиерия, как и сотни раз до этого, попался на провокацию:
- Три раунда! Не больше!
- Я знал, что ты согласишься,- подскочил Локон,- Хару, в тренировочный зал.
- В зал, в зал!- отозвался информационный терминал и закружил по комнате.
Тиерия подошел к дверям:
- Проигравший?..
- Готовит ужин на двоих.
Тиерия лишь вздохнул - похоже, Локон всерьез не верил в уверения Эрде, что он не умеет готовить от слова "совсем".

3.
Высокий сводчатый потолок терялся в сером тусклом свете ламп. Нижний зал - он же тренировочный - походил на узкую ленту, поставленную на ребро.
Пустота и тишина, лишь доносятся снизу тихие поскрипывания - обшивка сталкивается в мелким астероидным крошевом.
Рядом с дверью на стене - устройство, напоминающее древний таксофон.
- Какой антураж загрузить?- Локон касается пальцами панели.
- На твой выбор,- пожимает плечами Тиерия - он ни за что не признается, что ему неуютно в любом из сгенерированных проектором интерьеров.
- Хорошо, ставлю рандом со сменой раз в полчаса. На три раунда должно хватить,- Локон подмигивает и вводит код в панель. Буквы вспыхивают синим, команда принята и серый зал с тихим шуршанием исчезает, преображаясь в каменистую пустыню, покрытую серыми валунами и пылью.
Локон нажимает еще пару кнопок, панель на стене с шипение отодвигается, открывая взору что-то вроде боевых бластеров.
Локон снимает один и кидает Тиерии. Тот ловит, привычно перезаряжает, загоняя патрон в ствол.
От обоймы к стене по полу тянется тонкий черный энергопровод, питая оружие. Локон берет бластер себе и удовлетворенно хмыкает:
- Дикий-дикий запад.
Тиерия шутку не понимает, отходит на пару шагов и смотрит на ирландца.
- Рассредоточиться,- кивает тот, и отпрыгивает назад.
Тиерия оглядывается, окидывая цепким взглядом пустошь, и бросается под прикрытие первого валуна.
Лампочка над дверью светится алым, мигает и меняет свет на зеленый. Дверь и панель исчезают, делая иллюзию пустыни полной.
Отсчет времени начался. Локон неторопливо перезаряжает бластер и крадучись приближается к нагромождению скал, обходит их.
В ушах тихо шуршит ветер, перегоняя пыль и песок по иссушенной пустоши. Откуда-то с севера тянет прохладой и сыростью. Локон расслабляется и позволяет себе просто наслаждаться происходящим - как интересной и затягивающей игрой.
Тиерия же напротив - собран как никогда. Вопроса о победе или поражении перед ним не стоит. Он обязан выиграть.
Сейчас для него нет Локона Стратоса или Лайла Диланди - есть только противник, опасный и умелый.
Выигрыш в этом поединке - не только избежание позора на кухне - но и просто цель.
Тиерия не должен проигрывать. Даже если этот бой - шутка.
Серые валуны, кажется, таят и множат за собой опасность. Противник может скрываться за любым из них, а может и стоять у тебя за спиной.
Тиерия с трудом подавляет жгучее желание оглянуться.
Вместо этого аккуратно огибает очередной камень, держа бластер наготове, и прижимается к обломку скалы спиной, замирая.
Локон неспешно перебирается от камня к камню, небрежно держа бластер в руке. Не надо быть снайпером, чтобы знать, как быстрее перехватить оружие для наиболее удачного выстрела.
Тиерия, привыкший работать с тяжелым долгоперезаряжающимся вооружением этого не знает.
Но первым стреляет все-таки он.
И промахивается.
Локон стремительно выпускает три пули, обхватив бластер двумя ладонями. Три энерго-пули выбивают из камня тонкие фонтанчики крошки. Фиолетовый всполох мелькает за валуном, выстрел от земли. Локон без труда уворачивается и перекатывается по песку, вымазываясь в пыли, к убежищу Тиерии.
- С тебя ужин,- усмехается он, замечая тонкую фигуру на фоне камней и поднимая бластер.
Тиерия вскидывается, пытаясь увернуться, но выстрел уже звучит тихим шипением в ушах...
И на пути пули вырастает стена.

4.
Интерьер сменился, положенные полчаса первого раунда истекли.
Теперь мир вокруг был лабиринтом - стальные серо-бурые стены в ржавых потеках, потемневших от старости заплатках железа и погнутых подпорок.
Заброшенное жуткое место.
Тиерия крадется вдоль стены, сворачивает, и вновь крадется. Где-то что-то шипит, скрипит, словно конструкция угрожает рухнуть на голову. Сердце колотится как одержимое и подступает к горлу на волне адреналина.
Локон неслышно скользит по коридорам, пытаясь найти тот, где стоял Тиерия, пока стена не разделила их. Где-то невдалеке уныло и монотонно капала вода, разбиваясь о проржавелые трубы.
Тихое скрипящее эхо шагов разлетается по залу.
Где ты, Тиерия? Покажись.
Локон по кошачьи прищурился, выглядывая из-за очередного поворота, изучая окрестности.
Пусто. Где ты, Тиерия?
Бластер приятно тяжелит ладонь, волосы собраны небрежным хвостом на макушке - чтобы не мешались.
Тиерия пробирается по коридорам меж старых стен к выходу. Чтобы выйти из лабиринта - надо идти налево. Так где-то говорилось.
Тиерия не помнит точно.
Кажется, что эхо чужих шагов доносится буквально из соседнего коридора, но стоит заглянуть за угол - и там пустота.
Сердце шалит, захлебываясь волной азарта, прошитое нитями напряжения.
И когда Локон появляется прямо из воздуха - спрыгнув со стены перед Тиерией, с улыбкой хмыкнув: "Бу!" - тот не выдерживает.
Тело инстинктивно дергается назад, отступая с предположительной траектории пули, ладони сжимают приклад, палец дрожит на курке.
Сердце екает где-то в ушах и тишину разрывают выстрелы - один за другим.
Три патрона уходят в молоко, один рикошетит от стены в пол. Локон пригибается, резко бросаясь вперед, подныривая под руки Тиерии, ударом плеча вышибая оружие из его хрупких рук.
Тиерия вскрикивает, пытаясь увернуться, за спиной - стена. Он врезается в холодный ржавый металл и...
...стена рассыпается ворохом мыльных пузырей, а над головой ярко-оранжевое небо с зелеными всполохами туч. Ядовито-фиолетовые плющи вьются по черным деревьям.
На земле подозрительно оранжевый мох. На руках и одежде Тиерии - желтая пыльца. Пахнет медом и чем-то кислым.
- Вот это антураж,- присвистывает Локон и протягивает руку Тиерии.
Тот осторожно касается пальцев ирландца, пачкая его желтым цветочным налетом, поднимается.
Вместе они осматривают новый полигон. Локон снисходителен, и даже позволяет себе положить ладонь на талию Тиерии - придерживая его, чтобы не споткнулся. Тиерию это злит, но он упорно игнорирует Локона.
Оба довольны. Игра во мнения смешала карты. Под пальцами Локона теплая нежная кожа Тиерии. В зеленых глазах горит огонек азарта:
- Сколько осталось до конца раунда?
- Двадцать минут и три секунды,- точно, как машина, отвечает Тиерия, дернув плечом, которого нечаянно коснулась вторая руки Локона.
- А где твое оружие?- еще более лукаво интересуется ирландец.
Тиерия машинально оглядывается - туда, где остался лежать среди радужных мхов и стайки пузырей черный ожог бластера.
- Будем считать, что я выиграл,- откровенно ликует Локон, крепче прижимая Тиерию к себе.
Тот как пружина - резко отстраняется, сбрасывая с себя чужие руки:
- Ты что себе опять позволяешь?!
- Слухи поддерживаю,- как ни в чем не бывало улыбается парень.
- Какие еще слухи?- Тиерия осекается под насмешливо-теплым взглядом Локона:
- Слухи, что мы с тобой парочка.
- П!..- Тиерия давится воздухом и стремительно бледнеет,- Кто такое мог подумать?!
В голове инноватора с яркостью проносятся образы кровожадных расправ с коварным сплетником, и тем больнее по сознанию бьет незамысловатый ответ:
- Да все думают. И все говорят. Странно, что ты не слышал...
Тиерия сжимает виски пальцами и жмурится, пытаясь прийти в себя.
Едва только Локон делает шаг, чтобы приобнять его, Эрде отскакивает с криком "Не тронь меня!"
С потревоженного мха роем взмывают в небо мыльные пузыри, словно кислородные спирали в воде.
- Тиерия... Но это же просто шутки. Хватит.
- Не приближайся,- шипит Тиерия.
Одна из непокорных фиолетовых прядей косо падает ему на лоб. Такой забавный и кусучий.
Локон улыбается, вновь протягивая руку, чтобы откинуть прядку за ухо. У тела моментальные рефлексы.
Едва Тиерия, отчаянно зарычав, попытался применить силовой прием (да о какой силе речь может идти вообще?! У Тиерии?!) - как организм спонтанно среагировал, заламывая руку друга за спину, вздергивая его, как куклу, и приставляя черное холодное дуло к подбородку.
Хрипло кашлянув от боли, Тиерия с нарочитым презрением смотрит на Локона, тот - непонимающе - на оружие в своих руках.
Он выстрелил. С подбородка Тиерии капает алый сублимированный препарат - краска, просто краска.
И все-таки, Локону не по себе. Он выстрелил в Тиерию.
- Раунд завершен,- рапортует система и декорации исчезают.
Снова серое пустынное помещение, высокое и узкое.
По полу змеятся черные шнуры энергоканалов, один уходит вглубь зала. Второй чертовой петлей обвивается вокруг запястья Локона.
Тиерия больше не смотрит на товарища. Он высвобождает руки - пальцы Локона дрожат и не очень слушаются его - и достает из нагрудного кармашка очки, цепляет на нос.
Непослушная прядка лезет в глаза. Локон едва не роняет бластер.
Тиерия тихой тенью отступает к двери.
- Ужин на двоих? Хорошо, ты выиграл...





 

@музыка: Larc~en~Ciel - Daybreak's bell

@настроение: ururu!

@темы: кавай моей жизни, чур, я сверху!Х), забойная трава Х)), художественный песец мозга Х_Х, Gundam 00 Lockon/Tieria, фанфикшн, Аниме

---

Riavel,Papika

Totchi says: nya!!!!^_^

@музыка: Larc~en~Ciel - Daybreak's bell

@настроение: ururu!

@темы: арт, ПаЧка ПеЧенек Х)

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

gomenasai

Совсем замотался в плане творчества, почти сорвал голос, распеваясь, но доволен.
Взяли с Сел писать один мой еще прошлогодний проект (не падать в обморок!!!) еще по Монохромке.
надеюсь, хоть с ним все "выгорит", ибо времени на фики не осталось совсем.
Юсей Фудо-сан, проду - ОБЕЩАЮ, но сроки - увы, пока мимо. Честно не могу сказать ничего конкретного.
Это лето вогнало меня в какое-то бесконечное колесо, в котором я белкой верчусь, но сделать ни черта не успеваю)))
точнее, успеваю, но не то Х)

@музыка: exist+trace - JUDEA

@настроение: ururu!

@темы: рабочее;о майн грасс Х), тараканы моей головы;Я;размышления на ночь глядя, ПаЧка ПеЧенек Х), великое озлоблебливание, Мамочка (ЛЮБЛЮ!)

---

Дзынь по чашкам

Еще недавно мне было страшно и холодно, но теперь мне вновь тепло и уютно в моем маленьком Ничего.

Я попал под дождь и пришлось забежать под навес магазинчика. Там стояло еще несколько человек. Сначала я подумал с внезапной ненавистью и жалостью, что они все конченные неудачники - совсем как я.
Дождь нещадно хлестал. Понемногу мы разговорились.
Когда я уходил по лужам, я уносил в сердце, как в ракушке, сокровенную мысль, что они, я, мы - самые счастливые люди на земле.

Оказывается, резать себя - это не страшно, а вот решиться на этот шаг - намного сложнее.

Когда чашка падает со стола - на миг в комнате выдыхает тишина.

Маленькие откровения как нежные волосы под зубцами гребня. Какие-то вычесываются из головы, а какие-то остаются в ней навсегда.

Тотчи любит Сел. Это главный камень мироздания, от него пляшут все мои дороги, кругами по воде расходятся мысли, распадаются на атомы связи между событиями, рождаются и умирают чувства.
Камень в центре вселенной неизменен.
Вселенная летит со скоростью любви.

@музыка: requiem for a dream

@настроение: ururu!

@темы: кавай моей жизни, рабочее;о майн грасс Х), чур, я сверху!Х), забойная трава Х)), тараканы моей головы;Я;размышления на ночь глядя, Мамочка (ЛЮБЛЮ!)

---

evangelija

Totchi says:
конбанва!^______^

@музыка: requiem for a dream

@настроение: ururu!

@темы: Прочие, арт, ПаЧка ПеЧенек Х)